Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)

Перед ней стояла женщина необыкновенной красоты – красивые фиалковые глаза, роскошные чёрные волосы, закрученные в тугие, ниспадающие на плечи локоны, переливающиеся как перья павлина, стройная фигура. Мисселина чуть не оставила на полу челюсть – настолько эта женщина была прекрасна. Рядом с ней Трисс казалась не более, чем простой деревенской замухрышкой. Женщина была статная, с величественной осанкой и со взглядом королевы.

— Ну что ты глаза выпучила? Чародеек не видела? — спросила она. Мисселине прошлось закрыть рот.

— А… вы, собственно, кто?

— Чародейка, разумеется, — женщина скрестила руки на груди. — Йеннифер из Венгерберга, — она подошла к Мисселина, обошла кругом. — А ты у нас кем будешь?

— Мисселиной, — оторопело прошептала девушка. Йеннифер слегка усмехнулась и поднесла лицо к волосам девушки. Тут же отшатнулась и выругалась по-краснолюдски.

— Что за запах! Дева, ты разве не мылась никогда в жизни?

— Глупый вопрос, — фыркнула Мисселина. — Позавчера мылась…

— И это видно, — хмыкнула женщина, скрестив руки на груди. — Воняешь лошадью, — Йеннифер вздохнула, покачала головой. — Погром закончится нескоро, а я не хочу, чтобы мой дом провонялся запахами с большака… ещё и с мечами свалилась… — она развернулась и пошла к лестнице. Мисселина осталась стоять на месте, и вскоре чародейка повернулась к ней. Нахмурилась. — Тебе особое приглашение нужно или как?

— Что?

— Через плечо, — женщина положила руки на бёдра. — Пошли. Помоем тебя.

Мисселина пожала плечами, и мигом поднялась за Йеннифер. Пройдя по коридору, они вошли в просторную комнату, которую в Туссенте называли «будуар», следуя моде, которую ввела герцогиня. Так в высоком обществе называли дамские комнаты, в которых «творилась различная лабуда, чтобы поддерживать красоту» – примерно так изъяснился отец после очередной поездки в Боклер. Мисселину, как обычно, не взяли.

Будуар Йеннифер был роскошен. Он не выделялся из интерьера дома, был по-своему красив и не казался загромождённым, несмотря на обилие мебели. В левом углу стоял туалетный столик, с огромным зеркалом перед ним и кучей баночек-скляночек на нём. Немного поодаль, чуть ближе к окну, стояла ванна – не узкая, как обычно, а большая. Туда поместилось бы двое людей, уж точно. Пространство у правой стены занимали одни только платяные шкафы.

Йеннифер бесцеремонно втолкнула Мисселину в комнату.

— Раздевайся, да поживее, — скомандовала чародейка. — И волосы расплети.

Она вышла в коридор, пробормотала там какое-то заклинание и вернулась, оставив дверь открытой. К пребольшому удивлению Мисселины, к ванне подлетело несколько вёдер, до краёв наполненные водой, каждое по очереди вылило своё содержимое в бадью, а затем аккуратно стали в углу комнаты. Из горла девушки чуть не вырвался восторженный писк.

— Я же сказала: раздевайся! — прикрикнула чародейка. — Разве два раза нужно повторять? Мечи оставь в углу.

Мисселина быстро сбросила одежду, но, когда очередь дошла до белья, немного смутилась. С Трисс она была хорошо знакома, и Меригольд попросила её раздеться ради профессионального интереса. А Йеннифер она знала только пять минут.

Она ещё долго бы стояла так, размышляя, если бы Йеннифер не подошла бы и не стала развязывать шнуровку лифа. Мисселина чуть не задохнулась от негодования.

— Тебе и трусы помочь снять? — чародейка отбросила лямки лифа на плечи девушки. — Давай быстрей, ну. Как ребёнок, — взгляд Йеннифер встретился с недовольными глазами Мисселины. — Ну и чего я там не видела?

Чародейка отошла к туалетному столику, а Мисселина, сбросив остатки белья, подошла к бадье. Йеннифер тут же вернулась и немного издевательски ухмыльнулась, заклинанием нагревая воду.

— Сколько тебе лет?

— Семнадцать, — фыркнула Мисселина, развязывая косу. Чародейка издала смешок, посыпав в кипяток сушёный розмарин.

— А я подумала, что четырнадцать, — девушка крайне злобно посмотрела на Йеннифер. — Что? Ты же плоска, как мальчишка. Ну давай, залезай.

Мисселина села в горячую воду, чуть не вскрикнув от температуры. Ванна была не до конца полной, и через секунду Йеннифер вылила на голову девушки более прохладную воду. Чародейка отставила ведро, и подошла к мечам Мисселины, где стояла и сумка.

— У-у-у, да ты у нас ведьмачка! — воскликнула Йеннифер. — Или украла…?

— Ничего я не крала! — возмутилась девушка, взяв мыло, на которое указала чародейка. — Я ученица.

— Чья же?

— Эскеля, — с некоторым оттенком гордости ответила она. Йеннифер же скривилась, и, отложив мечи, потянулась к сумке. — Эй!

— Ой, а это что? Гламария! — захохотала женщина. — Ну и ну! А я-то думаю – уж не чародейский ли у тебя амулет? А ты у нас, оказывается, черти-что!

— Не черти-что я! — чуть не заплакала от обиды Мисселина. Удивительно, но слова этой почти незнакомой женщины сильно ранили её самолюбие. — Мне их подарила Трисс!

— Хм. Добрая душа, — Йеннифер отложила сумку, и подошла к ванне. Мисселина отвернулась. — Ох, дева… ну, не хмурься. Улыбнись.

— С чего бы?