Кахатанна. Тетралогия (СИ)

— Нет, — сказала Каэ. — Война в Урукуре может начаться в любой момент, и нам необходимо увидеть Тешуба раньше, чем разразится сражение за город. А кто может гарантировать жизнь человека в завоеванном городе?

— Я несколько раз слышал это имя от герцога, — сказал талисенна. — Мой господин был великим магом, а о Тешубе говорил не иначе как с величайшим почтением. Он утверждал, что тот мудрец и стоит гораздо выше любого мага. Но к сожалению, ничего конкретного он мне не рассказывал.

— Почему? — спросил Джангарай — не доверял тебе?

— Господин Арра вообще никому не доверял полностью, — признал аллоброг, — К тому же у меня есть свои причины только сейчас по‑настоящему заинтересоваться мудрецом из ал‑Ахкафа. Не забывайте, что долгое время я был простым военачальником.

— И все? — недоверчиво спросил ингевон. — У тебя нет за душой никакой тайны? Тогда зачем тебе идти в ал‑Ахкаф?

— Во‑первых, госпожа Каэтана — последний член правящего дома герцогов Эламских, и я служу теперь ей. А об остальных причинах расскажу при первом же удобном случае. Сейчас нам надо бы идти. Иначе мы потеряем слишком много времени. Главное в нашем положении — достичь болот еще до темноты.

Они подхватили оружие и бодрым шагом двинулись вперед. Идти было довольно легко. Огромные деревья стояли на значительном расстоянии друг от друга, а подлесок в этой части Аллефельда был негустым. Ковер зеленого мха пружинил, и идти по нему было приятно.

— Скакунов бы сюда, — мечтательно сказал альв.

— А трикстеры продали всех лошадей и верблюдов, — отозвалась Каэтана. — Если рассудить — какие лошади или верблюды смогут выжить в лесу?

— Жаль, дорогие кони были, — посетовал Джангарай.

— Жизнь дороже, — хмыкнул Бордонкай.

— Гляжу я на тебя, Слепец, и думаю, каков ты на самом деле? — обратился к нему ингевон. — Не то мудрец, не то дитя, не то бог…

— Все вместе, наверное, — ответил, вроде шутя, Бордонкай.

Чем ближе они подходили к болотам, тем сильнее менялся лес. Огромные насекомые стали встречаться все чаще и чаще. Стволы деревьев были искривленными, а пространство между ними заросло темной крапивой и ежевикой. Идти стало значительно труднее.

Невиданных размеров паук — мохнатый и длинноногий, величиной с человеческую голову — до смерти напугал Воршуда, свалившись на землю прямо у него перед носом. Тварь явно примерялась к альву на предмет плотно покушать, но шаги Бордонкая, сотрясавшие почву испугали ее, и паук отбежал в сторону, оставив альва в помертвевшем состоянии.

— Знаете ли, это хуже, чем просто гадость, — наконец смог выговорить мохнатый человечек. — Это ужас какой‑то. Он бы меня съел, запросто съел, между прочим.

Каэтана поторопилась успокоить испуганного Воршуда, но сама была не слишком уверена в том, что, окажись альв здесь в одиночку, паук пренебрег бы возможностью плотно закусить.

Они не стали убивать паука, а вот другая тварь, попавшаяся им около часа спустя, оказалась гораздо опаснее и намного злобнее, хотя бы потому, что была разумной.

Они шли без устали уже довольно долго, и Воршуд запыхался, а Каэтана начинала подумывать о том, что быть женой трикстерского вождя — не самое утомительное дело на свете, когда предостерегающий крик Джангарая отвлек ее от этих размышлений как раз на самом интересном месте.

Ее глазам предстало странное существо, похожее на громадную тощую птицу с грязными тусклыми перьями. А вот лицо у существа было сморщенное, старушечье, с крючковатым носом и круглыми желтыми глазами под толстыми черными веками. Лысая голова вызывала острый приступ отвращения, не говоря уж о том зловонии, которое распространялось от этого жуткого создания.

— Гарпия, — сказал Воршуд. — Я буду не я, если это не она. Но такого не может быть.

— Почему? — изумилась Каэ.

Она уже такого насмотрелась на Варде, что гарпия Жалась ей вполне законной деталью пейзажа. В конце концов, если на свете существовали ящер Муруган и Лакуны трикстеров, то почему бы и гарпии не посидеть на поваленном дубе и не похлопать огромными глазищами?

— Будем надеяться; она поймет, что нас слишком много, и не станет нападать, — сказал Ловалонга, вытаскивая меч из ножен.

— Она еще и нападает? — изумилась Каэ.

— Конечно, — ответил за Ловалонгу Джангарай. — Если она здесь не одна, а их целая стая, наши минуты сочтены, — это не ящер безмозглый. Они обгладываю людей до скелета — человечину любят.

Отвратительное существо после этого объяснения показалось Каэтане еще более мерзким, чем с первого взгляда.

— Что будем делать? — спросила она.

— Я тут трикстерское копье волочу, — сообщил альв глядя в пространство. — Может, пригодится кому…

— Воршуд! — восхитилась Каэ, которая только сейчас обратила внимание на то, что мохнатый человечек действительно тащит за собой длинное копье.

Видимо, гарпия все‑таки была одна. То ли она оказалась слишком злобной, то ли давно никто не забредал в ее владения и оттого чудовище оголодало сверх всякой меры, но оно расправило крылья, взвилось в воздух и ринулось на людей.