Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл

Если погода выдавалась ясная, участницы церемонии (мужчинам, как правило, не разрешалось даже присутствовать на ней) внимательно всматривались в ночное небо. Доброй приметой считалось увидеть падающую звезду. Тем, кому особенно посчастливится, могли увидеть, как ровно в полночь Пастух стремглав перелетает через Небесную реку на своей звездной лодочке. Некоторые полагались больше на слух, надеясь услышать шепот влюбленных. Старшие женщины молили небожительниц о даровании членам их семей богатства, долголетия и потомства, причем обычай разрешал просить в эту ночь только об одном, самом нужном в доме виде счастья. Во многих районах традиция требовала поклониться небожительницам до семи раз. По окончании церемоний бумажные предметы бросали на крышу дома в дар феям, а пирожные съедали дети. Тогда же с детей снимали шелковые шнуры-талисманы, которые им повязывали в летний праздник, обмывали их водой и тоже закидывали на крышу как символ Сорочьего моста. В Юго-Восточном Китае взамен старых амулетов на детей иногда вешали нитки с нанизанными медными монетами [Гу Лу, 1973, с. 3836;

Гуцзинь, 1934, кн. 21, с. 2а-б; Сюй Жучжун

, 1971, с. 9].

Важное место в праздновании Кануна седмицы занимали обряды, связанные с традиционно женскими занятиями — ткачеством и шитьем. К ним относились различные обряды, которые имели общее название «просить мастерства» (ци цяо), ведь возлюбленная Небесного Пастуха слыла большой мастерицей. Для женщин искусность в рукоделии имела настолько большое значение, что и жертвенные яства, подносившиеся феям, нередко называли «фруктами мастерства», «пирожными мастерства» и т. д. Во многих районах Китая сохранился старинный обычай в Канун седмицы класть в коробочки пауков и выставлять их на ночь во дворе. Если наутро в коробочке находили паутину, это считалось хорошей приметой. В соответствии с другим древним обычаем, зафиксированным еще на рубеже нашей эры, женщины старались в слабо освещенном месте — при луне, под столом, при зажженной курительной палочке — продеть нитку в иголку, и те, кому это удавалось, могли рассчитывать на репутацию искусной рукодельницы. В некоторых местностях для этого обряда использовали иголку с семью ушками, в которую продевали нити разных цветов.

На следующий день устраивали гадания и девочки: они по очереди клали в чашку с водой иголку (иногда иголку заменяла травинка), а присутствующие пытались определить их способности к рукоделию по тени, отбрасываемой иголкой в воде. Тень прямая и четкая или напоминавшая по виду цветок считалась добрым знамением, тень расплывчатая и неровная вызывала насмешки над гадавшей [Гу Лу, 1973, с. 3836].

В обрядах «прошения мастерства» нетрудно увидеть своеобразную игровую подготовку к предстоявшим женщинам в то время года выделке шелковой пряжи и изготовлению зимней одежды.

Разумеется, Канун седмицы, как женский праздник, не обходился без пожелания семейного счастья. Известно, что в средневековом Китае к этому дню изготовляли фигурку мальчика, олицетворявшего мужское потомство [Крюков, Малявин, Софронов, 1984, с. 204]. В г. Чжанчжоу (провинция Фуцзянь) девочки дарили друг другу вареные бобы, символ плодородия, что называлось «завязыванием уз» [Гуцзинь, 1934, кн. 21, с. 20]. В г. Тайчжоу (провинция Чжэцзян) родители жены присылали в подарок зятю выпеченную из теста фигурку ткачихи, что называлось «послать мастерицу» [Чжэцзян, 1986, с. 524].