Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл

Хотя в городах Чжунъюань дал жизнь играм и зрелищам чисто развлекательного свойства, в деревнях он прочно сохранял свою изначальную связь с благодарением умерших предков за урожай. Известно, что в XIII в. жители Ханчжоу в эти дни приносили жертвы предкам, чтобы «отблагодарить за осеннюю жатву» [Мэн Юаньлао, 1957, с. 160]. Крестьяне провинции Шаньси в полнолуние 7-го месяца ставили на меже шест с жертвенными деньгами или блюда с зерном в благодарность за урожай [Гуцзинь, 1934, кн. 21, с. 15а]. В низовьях Янцзы крестьяне к этой дате приносили в жертву Полевому богу просо, рис, фрукты и овощи, раскладывая их на перекрестках тропинок, разделявших поля. Это называлось «чествовать голову полей» [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 3, с. 58]. В уезде Чаншоу (провинция Сычуань) крестьяне в ночь на 15-й день 7-го месяца ставили у своего поля еду и чашки с вином и по погоде гадали об урожае [Чаншоу, 1976, с. 255]. О тесной связи празднеств 7-го месяца с видами на урожай свидетельствует и распространенная в Шаньдуне поговорка: «В 15-й день 7-го месяца быть засухе иль наводнению, в 15-й день 8-го месяца быть урожаю» [

Ван Сисянь, 1983, с. 173]. Забота об урожае занимала важное место и в празднике Чжунъюань в Гуандуне, как можно заключить из распространенного там обычая имитировать посевы риса с помощью сгоревших курительных палочек.

Подавляющее большинство семей устраивали проводы душ умерших в 15-й день (в некоторых местностях с мертвыми прощались на 13-й день или, наоборот, несколько позже полнолуния). После полудня глава семьи вновь приносил жертвы предкам и отбивал поклоны перед табличками с их именами. Вечером поклонения отбывающим душам устраивались у дверей, а затем и у ворот дома. В Гуандуне на улицу бросали связку медных монет, звон которых, как верили, отгонял нечисть. Эти монеты забирали мальчики [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 7, с. 18].

Прощаясь с предками, их следовало снабдить всем необходимым для жизни в загробном мире. В специальный бумажный мешок вкладывали жертвенные деньги, бумажные имитации одежды, обуви, предметов домашнего обихода и пр. Мешок сжигали на импровизированных конусообразных лесах, воздвигнутых во дворе дома, и магическая сила огня переправляла все предметы в потусторонний мир, превращая их там в настоящие. На мешке проставляли надпись: «С почтением подношу», а также надписывали имена адресата и отправителя даров, чтобы на том свете не возникло недоразумения [Чжзцзян, 1986, с. 100]. Такие же леса для сожжения жертвенных предметов, только значительно более крупные, сооружали и при храмах. Нередко их украшали фигурой грозного владыки демонов. Вслед за жертвенными предметами сжигались полосы красной бумаги с именами жертвователей [Bredon, Mitrophanow

, 1927, с. 382].

Вечером 15-го дня по всему Китаю совершали обряд пускания фонарей по воде (фан дэн). Для этого обычно использовались масляные лампадки из тростника и бумаги, миниатюрные лодочки или дощечки с прикрепленными к ним свечами, которые украшали бумажными имитациями цветов лотоса.

Буддийский молебен на реке в дни Праздника голодных духов [Gray, 1878, с. 263]. Прорисовка Г.В. Вороновой.

В провинции Фуцзянь участники обряда в сопровождении музыкантов и монахов, читавших сутры, шли от местного храма к ближайшей реке и там пускали вплавь свои фонарики [Doolittle

, 1867, с. 104]. В низовьях Янцзы несколько десятков семей в складчину собирали деньги, нанимали на них лодки, музыкантов и монахов и пускали фонари с лодок [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 3, с. 75]. Согласно распространенному поверью, витавшие в воде неупокоенные души мертвых могли, схватив пущенный людьми огонек, найти дорогу обратно на землю и переродиться человеком [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 8, с. 23]. В то же время пускание огоньков по реке воспринималось в народном сознании и как символическое прощание с душами покойных родственников.

Праздничный период, связанный с возвращением душ умерших в мир людей, заканчивался в последний день 7-го месяца чествованием бодхисаттвы Дицзана — радетеля за всех страждущих обитателей ада. Существовало поверье, что в этот день Дицзан единственный раз в году открывает глаза, и в каждой семье поклонялись всесострадающему святому в надежде, что он облегчит участь тех, кто уже ушел в иной мир. По этому случаю у ворот домов зажигали свечи и курительные палочки [Ayscough, 1925, с. 55]. В некоторых местностях в последний день 7-го месяца было принято пускать по воде фонарики [Ху Пуань, 1923, ч. 2. цз. 3, с. 88, 111].