Камин-аут (СИ)

Рядом, на досках валялся выроненный кубатон. Парень с трудом поднялся на здоровое колено, оттолкнувшись от земли, встал на ноги, дрожа мелкой дрожью: от запаха крови начало мутить. С одежды и волос посыпались стружки и пучки скошенной травы. Его качнуло в сторону забора. Еще какое-то мгновение – и вывернет наизнанку.

Похоже, колену досталось, и ладони расцарапал в кровь.

Ни трава, ни древесина – ничто, не могло перебить этот запах. Каких-то пару капель – мутнеет в голове.

Было нелегко сдерживать тошноту. Что было сил, Эваллё ударил Лекку по физиономии. Загремели доски. Байкер очутился на асфальте, неуклюже хватаясь за забор одной рукой.

– Мне уже реально обрыдло твое идиотство! – не выдержал второй, бросая сигарету и направляясь к главарю. – Ты хочешь, чтоб нас загребли в участок?! С ребятами уговор был – этого, – напарник глянул на Эваллё, – не трогать!

Сенджи помог приятелю встать и толкнул того в живот, Лекка не сопротивлялся, только таращился на Холовора.

Легкие сдавливало, не хватало кислорода. В такие минуты Эваллё становилось страшно, он боялся неожиданного приступа, и не мог никак прекратить рези в горле и животе.

Кое-как совладав с собой, Эваллё отступил, медленно переставляя заплетающиеся ноги. За болью всегда следовала слабость. Голова все еще кружилась. Постепенно возвращалась ясность сознания. Больше не трясло, только волна за волной накатывала слабость. Со слабостью обычно приходила и сила, как у алкоголика. Только если алкоголик мог и не ощутить удара – Эваллё отлично чувствовал боль, просто прекрасно, лучше всего.

Кровь запачкала брюки на колене. Горло сдавило рвотным спазмом – и Эваллё сглотнул слюну.

Вернуться так, чтобы не привлекать внимание, он не мог. Как объяснил бы матери свой внешний вид?

Он поднял с земли оброненный кубатон и засунул за пояс брюк.

– Какие мы нежные, твою мать! – заорал Лекка. – От крови шарахает!

– Заткнись уже! – Сенджи оттеснил приятеля на проезжую часть, не давая тому снова наброситься на Эваллё. – Мы сваливаем. Держи за зубами язык, понял? – бросил на парня нетерпеливый взгляд. – И про «колёса» ни слова.

– Чертов извращенец! – Главарь передернул плечами, оправляя куртку.

Сенджи махнул кому-то на другой стороне улицы.

– Погнали. Холовора, чао!

Парень прислонился к лесам. Краски вокруг стали болезненно-яркими.

С детства Эваллё пугала кровь. В младших классах он с трудом переживал моменты сдачи крови: живот начинало скручивать, в легких вдруг заканчивался воздух, в голове появлялись необъяснимые рези. Позже научился контролировать свое состояние, даже пытался заниматься йогой. Но Эваллё никогда не мог избавиться от дурноты и слабости, которые накатывали всякий раз при близости крови.

Пальцы дрожали, колено ныло. Парень моргнул и прищурил глаза – цвета не потеряли своей интенсивности.

Мир, полный насыщенных тонов и красочных оттенков… как Эваллё ненавидел этот мир, воссозданный его внутренним «я», и страстно желал стать нормальным.

*

Как и обещал, Маю добрался на поезде, по первому пути. На станции его встретили Фрэя с тетей, и помогли привязать огромный чемодан к крыше отцовского «Чероки».

Дом с вывеской «Шоколадницы» оказался последним по счету и соседствовал с крупной полупустой парковкой у входа в продуктовый магазин. Тут пахло свежескошенной травой с газонов и дымом, когда налетел ветер, Маю учуял аромат ёлок, а еще вечернего тепла.

Из глубин живота возникло легкое беспокойство. Ничего особенного, должно пройти.

Жили они в пяти минутах езды от ближайшей к дому автобусной остановки, в той части острова, где подавляющим большинством оказались частные постройки. Участок не был огражден, Маю немало удивился, сделав это открытие. До этого дня ему еще не приходилось жить в домах, не имеющих, по меньшей мере, забора вокруг, не говоря уже о чугунных оградах высотой в два человеческих роста и камеры видеонаблюдения на входе. Точно также не были огорожены и соседние коттеджи, стоящие поодаль друг от друга. Прямо за домом начинался еловый лес. Двухполосная дорога, делящая дома на четные и нечетные, никак не могла претендовать на уровень шоссе. У трехэтажного коттеджа соседей была деревянная пристройка, наверняка, место для принятия паровых ванн. У них такой пристройки не было. У дома напротив Маю заметил гриль-домик, мальчик уже и забыл как это – аромат жареного мяса и маринада на свежем воздухе.

Внутри царили полумрак и тишина, только из коридора доносилось неутомимое тиканье часов.

Стены были обклеены обоями рябинового цвета, украшенными деревянными панелями. Композиция из полок в форме «змейки» висела здесь с умыслом визуально расширить пространство. На каждой полке стояло по одному предмету.

Маю задержался взглядом на двухметровом зеркале рядом с желтым бра. Пожалуй, слишком быстро отвел глаза от потерянного двойника в тяжелой раме. Просто нужно расслабиться. Он вернулся домой. Он действительно дома. Вот на такой ноте, пожалуй, можно вздохнуть с облегчением.

Внутри оказалось не только тесно, но и жарко. В воздухе ощущался сладковатый запах цукатов и кардамона.