Каникулы в Риме

– Вы очень хорошо разбираетесь, – обратилась Елена к Максу, – вы архитектор?

– Мы оба, – кивнул он в сторону Инги. – Трудимся в одной фирме.

«Шпионскую легенду» разработали и утвердили еще вчера вечером. По ней выходило, что два одиноких сердца, встретившись на ниве производства, почувствовали взаимное притяжение. С тех пор и… притягиваются. Для неформального общения с членами туристической группы этого должно было хватить, а изображать из себя безумно влюбленных на людях и целоваться под каждым столбом никто не собирался. Такое поведение не было характерно ни для Инги, ни уж тем более для Макса, а просто водить даму под руку Амлинский умел.

– Вы не сочтете невежливым, если завтра мы с Кириллом присоединимся к вам… или вы к нам? – спросила Елена. – Я обещала отвести его в сады виллы Боргезе и в зоопарк. Это не утомительно и приятно. Мы были бы рады.

Инга переглянулась с Максом: решать в любом случае предстояло ему.

– Хорошо, – согласился он, помедлив, – я бы не отказался. Инга, ты как?

– Отличная идея. Тогда выдвинемся прямо с утра, да? Если там в середине дня гулять, будет очень жарко.

– Да, – просветлела Елена, – конечно.

После обеда все разбрелись кто куда. Инга с удовольствием возвратилась бы в отель и поспала пару часов, однако в Максе проснулась жажда деятельности. Не будучи привязанным к человеческому стаду, он сразу подобрел и выказал желание просто побродить по улицам, посмотреть по сторонам. Инга не смогла устоять. Его эгоизм был чертовски заразителен.

Она понимала, что действует не совсем законно, что пользуется особым положением при государе своем и переступает внутреннюю черту, но ничего не могла с собой поделать. Долгие годы она видела Макса в основном в формальной обстановке: офис, переговоры, встречи, выезд на объекты – все это было работой, даже когда приходилось выбираться к черту на кулички, чтобы осмотреть очередной особняк.

Это была неизменная, трудоемкая и неубиваемая привычка Макса, достойная высочайшего уважения: всю недвижимость, на которую заключались сделки, он осматривал сам. Всегда. Исключений не бывало. Новостройка или коттедж в Московской области – для Макса это значения не имело, он садился в машину и ехал, и часто Инга ездила вместе с ним. Иногда автомобиль превращался в передвижной офис, особенно если Макс не садился сам за руль, а вызывал водителя; тогда на просторном заднем сиденье разворачивался полевой штаб с компьютерами, принтером и даже переносным факсом.

Макс любил здания так, как никогда не любил людей. Как никогда себе не позволял относиться к людям. Всю свою нерастраченную любовь (а она в нем была, Инга точно знала!) он направлял не на девушек, иногда возникавших в его жизни и довольно быстро исчезавших с горизонта, не на родителей, с которыми виделся раз в три месяца, и даже не на подчиненных. Он отдал ее кирпичу, бетону, стеклу, арматуре и всему, что из этого можно было построить. Он держал при риелторской фирме непривычный для нее проектный отдел, где несколько опытных человек могли помочь, если здание еще находилось в процессе строительства и с процессом этим возникали трудности, или дать консультацию по отделке.

Сначала Инга удивлялась: почему шеф не открыл проектировочное бюро, почему не брал заказы на планирование и постройку? Однако скоро поняла, что от этого Макс получал гораздо меньше удовольствия, чем от соединения зданий с людьми. Он не мог строить, когда уже существовало столько построенных домов, ищущих хозяев. Он просто не мог оставаться в стороне.

Инга им восхищалась. Так хитро замаскировать настоящие чувства под холодный деловой расчет – это надо было суметь.

Сначала она Макса не понимала. Совсем. Она мгновенно увидела в нем блестящего профессионала и сделала все, чтобы учиться у него и работать с ним. Ей льстило, что он разглядел ее потенциал, ее желание работать – под образом девушки без опыта, которая штурмовала крупную успешную компанию и получила свой шанс. Шанс был использован на двести процентов, мечта сбылась. Но своего начальника Инга очень долго не могла раскусить, влюбившись в него скорее предчувствием, чем разумом. Понимание пришло случайно.

Во всем был виноват котенок.

Стоял мерзкий, промозглый март, Москва по уши утопала в грязи, уборочная техника, как обычно, куда-то исчезла. Постоянно шел дождь. Инга приехала на работу на такси, а Макса внезапно не было. Она сидела в его кабинете, ждала его, работала потихоньку.

Потом Макс появился, неся двумя пальцами за шкирку несчастное существо, не похожее ни на что, кроме маленького комка грязи со стереозвуком. Котенок истошно вопил, Макс не менее истошно чихал. Уронив подобранца прямо на стол перед опешившей секретаршей Оленькой, Амлинский трубно высморкался и потребовал дезинфекции и справедливости. Котенка этого, заорал Макс, он чуть не задавил на парковке, и какого хрена котенок таких размеров делает здесь, на огороженной трехметровым забором территории компании, неизвестно!