Канун апокалипсиса (СИ)

Однажды, проснувшись посреди ночи на кровати Анны, я тихо вышел на балкон. Совершено не понимая, какой сегодня день из тех семи, что я должен прожить здесь, пытался вспомнить хотя бы какие-то моменты из своего прошлого. Того, где я впервые перестал забывать. Оно казалось мне самым настоящим из всех жизней, что я прожил с Анной. Теперь я тоже могу считать свой возраст в измерениях. Интересно, отныне я буду стареть так же, как все? Ведь однажды я перестану выглядеть на двадцать и Анна будет принимать меня за безумного мужика, старикашку? Может, придётся когда-то покончить с собой, дабы система вновь создала ещё одного болвана.

Я вдруг вспомнил, какими глазами смотрела на меня взрослая Анна, которой чудом удалось выжить в своём мире. Сколько измерений назад это было? Её образ стал таким размытым в моей памяти… Помню, старался обращать на неё как можно меньше внимания, но когда она ворвалась в комнату Шакала, где Анна лежала без чувств, когда я впервые увидел её… Она выглядела порядком потрёпанной, но бодрой, а при виде меня, хоть и начала говорить о тех диверсантах, глаза её горели так, будто она не видела меня целую вечность и бросилась бы на шею, не будь вокруг столько народу. Она ведь тоже была моей Анной.

Я как-то спросил у Шакала, чем она решила заняться. Я вообще думал, что она пойдёт дальше с нашими повстанцами, и очень удивился её решению остаться в том мире. Оказывается, они договорились, что Анна отыщет нас, если им не удастся отстоять тот мир или раздобудут какую-то действительно ценную информацию, как победить алиенов. Не знал, что так можно. Надеюсь, что та приблуда, с которой она пришла, поможет ей добраться до нас.

Странно выходит, я люблю всего одну Анну, но она разбросана по этой бесконечности, как паззл, который нельзя собрать. И в каждой из её частиц есть нечто особенное, чего не было в других Аннах.

Помнить всё ― не всегда преимущество. Теперь мне ясна логика системы, которая создала меня. Для того, чтобы у каждой Анны был свой Стас, чтобы он каждый раз влюблялся в неё снова и снова, а затем отмирал за ненадобностью, потому что исполнил своё предназначение.

the end