Капитализм кризисов и революций

С этим кризисом в капитализме менялось слишком многое, и перемены эти были подготовлены своеобразной понижательной волной-сбоем. В кризисе был не только империалистический тип капитализма, но и его отношения с рабочим классом стран центра. Они не могли оставаться прежними по экономическим причинам. Но было сделано все возможное в политическом смысле для того, чтобы сохранить их именно в прежнем виде. Крах этой линии, особенно очевидный в лице ее наиболее полного выразителя — фашизма, принудил верхи наиболее развитых промышленно стран капитализма стать более чувствительными к желаниям трудящихся масс. Сами массы не желали более ничего слышать о внешнем решении социального вопроса, хотя ранее фашизм увлек немалую их часть мечтой о превращении эксплуатируемых в эксплуататоров. Немецкий фельдмаршал Эрих Манштейн так вспоминал о силе этой идеи даже уже после явного перелома в мировой войне: «Что немецкие солдаты не будут прислушиваться к пропаганде комитета «Свободная Германия», было для меня само собой разумеющимся. ...Впрочем, листовки комитета, сброшенные в свое время над черкасским котлом, не достигли своей цели, как и письмо, направленное генералом фон Зейдлитцем находившемуся в котле генералу Либу»^[76]

.

Потребовался полный крах теории и практики империалистического «решения» классового вопроса, чтобы «верхи» сразу многих государств пошли на новую социально-экономическую политику без понуждения со стороны особенно сильного экономического кризиса в мире и без того понесшего огромные материальные потери в результате Второй мировой войны.

Кризис 1948—1949 гг. оказался непродолжительным для кризиса смены вон. Он задел главным образом США, чья экономика не была физически затронута мировой войной. Его быстрое преодоление было связано с принятым еще в 1947 г. планом Джорджа Маршала. За 1948—1952 гг. Американское государство предоставила своим партнерам в Европе от 13 до 17 млрд дол.^[77]

Рынок США был открыт для европейских товаров, Западная Европа открывалась для продукции из Северной Америки и принимала американские капиталы. Аналогичным был план для Японии. США были главным победителем во Второй мировой войне — они избежали разрушений, нарастили золотой запас и имели устойчивую валюту, которую могли сделать главной международной расчетной валютой. Они рассчитывали использовать к своей выгоде уже наметившийся распад европейских колониальных держав. Совершенно излишним в этом плане был Советский Союз. Его можно было подтолкнуть к реставрации широкого рынка и частной собственности, но вашингтонские руководители подтолкнули его к новому левому повороту. Он обеспечивал мобилизацию общества в условиях холодной войны. Реставрация в СССР была этим не отменена, а только отложена во многом по внешним причинам.

Так, 1950—1960-е гг. оказались новым «золотым веком» капитализма. Капитализм этот являлся регулируемым и государственно-монополистическим. Великая депрессия 1929—1933 гг. потребовала увеличения государственного вмешательства в экономику и проведения широкой антикризисной политики. Индикативное планирования и стимулирование спроса входят в практику буржуазных правительств, зачастую руководимых социал-демократами. Кейнсианство начинает казаться незаменимым.

Экономический рост в эту эпоху был тесно связан с созданием новых направлений производства. Быстро развиваются атомная энергетика, электроника, радиотехника и телевидение, ракетные и космические технологии, вычислительная техника и машиностроение. Увеличивается автоматизация производства, а рабочий класс стран Запада остается главным потребителем мирового капитализма. Устанавливается «общество потребления». Однако страны периферии одновременно ищут свой путь к успеху: колонии отделяются от метрополий и стараются создать по их образцу развитую промышленность. Даже относительно мягкая (непрямая) форма контроля за якобы независимыми странами периферии со стороны США оказывается не особенно удачной. Это наглядно демонстрирует война во Вьетнаме. С 1964 по 1975 г. США пытаются удержать контроль над страной. Европейские государства нередко проигрывают в борьбе с антиколониальными движениями гораздо быстрее. Издержки на удержание колоний возрастают. Население метрополий более не желает брать на себя тяготы подавления освободительных движений. Система распадается. Но это не приближает старые капиталистические центры к социалистической революции, как ее понимают коммунисты и как отмечают советские теоретики «общего кризиса капитализма».