Капитан Кирибеев. Трамонтана. Сирень

Полное зеркало этого крохотного бассейна занимает всего около тридцати восьми тысяч квадратных километров. А глубина — наибольшая — пятнадцать метров. Пятнадцать метров!

Конечно, можно смириться с небольшим размером моря. Что ж делать? Но если ты не вышел ростом, так, может быть, возьмешь чем–нибудь другим? Если нет одного, должно быть другое: если в море мало воды, то, может быть, у него необычайные берега?

Увы! Здесь тоже нет ничего выдающегося. Берега Азовского моря сложены преимущественно из ракушечника и мелкого, как пудра, песка.

В каждом море есть какие–то чудесные или необычные животные и растения. В одном море не только акулы или там гигантские скаты, но и рыба–мяч (фагак) и рыба–камень, мурена, гигантские раковины — тридакны, достигающие трехметровой длины и метра в поперечнике; в морях далекого Севера водятся медуза «Голова Горгоны» и подводные пауки — пикногоны; в тропических морях — гигантские рыбы манты (из вида скатов), достигающие четырех тонн веса; в далеком Перу живет злая и хищная, ростом с карпа, рыбка пиранья, которую даже крокодилы боятся, и, наконец, есть на свете свирепая морская щука барракуда.

В Азовском море ничего этого нет. Да что там! Нет даже скумбрии — этой обыкновенной макрелевой рыбы, пеламиды, которую черноморские рыбаки называют баламутом! Нет в Азовском море и акулы. А какое же море без акулы? В море Черном, с которым Азовское соединяется Керченским проливом, есть и скаты, и морской черт, и колючая акула катрана, или, как ее называют тамошные рыбаки, морская собака.

И все же Азовское море чудесно! Чудесно, конечно, не тем, что в нем блистательно отсутствуют все сто двадцать пять видов различных скатов — от обыкновенных до электрических, — и не тем, что в нем из тысячи двухсот сорока видов средиземноморских моллюсков живет только двенадцать, а из пятидесяти одного вида средиземноморских крабов всего один вид. Не в этом дело! Пусть оно мелко, пусть в нем не живут гиганты морей и океанов — страшные хищники и разбойники. Пусть на дне его нет или почти отсутствует беспозвоночная фауна: здесь нет ни мягких кораллов, ни альционарий, ни губок, ни актиний, ни мшанок, ни серпулид, ни гефирей, ни голотурий… Пусть в нем не живут глубоководные организмы и не растут гигантские водоросли макроцистис, достигающие трехсотметровой высоты, или там алярии, ламинарии… Пусть беспозвоночная фауна и растительный мир этого маленького моря малы и неказисты. Пусть в Азовском море всего лишь восемьдесят видов рыб. Пусть вода его почти непрозрачна. Профессор Л. А. Зенкевич говорит: «В воды Средиземного моря можно погрузить большую колокольню, и она будет видна до самого фундамента, а в Азовском море часто уже на глубине двадцати — тридцати сантиметров под поверхностью воды ничего не видно».

Пусть! Зато рыбы здесь, как говорит Данилыч, «на миллион». Да. Вот соседнее Черное море, оно и глубокое, и берега у него скалистые, и под водой тянутся настоящие горные хребты… У берегов Восточного Крыма под водой раскинулись гигантские подводные леса и луга, а рыбы это во многих отношениях уникальное море дает всего лишь один килограмм и шестьсот граммов с гектара. А «море–блюдце»? Ни один рыбак в мире не собирает такой богатый урожай, как приазовский. Да, да! Средиземноморский рыбак берет с гектара своего глубокого, красивого и прозрачного моря всего лишь полкилограмма рыбы в год; мурманский — около пяти; аральский — шесть килограммов; каспийский — двенадцать; дальневосточный рыбак — двадцать восемь, а азовский — восемьдесят килограммов с гектара!

Здесь есть все: от «манэсенькой», чуть больше штопальной иголки тюльки до огромной, стопудовой белуги.

Между ними сочная, совершенно прозрачная от собственного жира шемайка; чебак — азовский лещ величиной с теннисную ракетку; калкан — камбала, которую с трудом прикроешь решетом; судак длиною до полутора метров; бычки хрустальные; азовская черноспинка; донской пузанок или нежнейшая кефаль…

Азовское море живет своей жизнью: летом оно прогревается до 30 градусов, а зимой замерзает на три месяца. В нем плавают и питаются обыкновенные домашние утки и гуси. Его воду пьют коровы и лошади, настолько оно малосоленое.

Животным и растениям здесь во всех слоях воды раздолье. Особенно хорошо в многочисленных лиманах, гирлах и заливах. Самые богатые и, я бы сказал, самые заветные для азовских рыб места — это Таганрогский и Темрюкский заливы. Это райские места для развития мальков. Здесь лучшие питомники для рыб. В Таганрогский залив впадает Дон, а в Темрюкский — Кубань, отличнейшие нерестилища и безотказные благопитатели моря фосфатами и нитратами.

Значит, прав профессор Л. А. Зенкевич, когда говорит, что «чарующие глаз краски моря и кристальная прозрачность его вод — признак биологической бедности». Азовское море — совершенно оригинальный, единственный на земном шаре бассейн.

И вот в этом оригинальном бассейне вскоре после Великой Отечественной войны случилась беда: почти не стало красной рыбы и крупного частика! Куда же делись они? Где саженные осетры, стопудовые белуги и метровые судаки?