Капитан Райли

— Ты же сам знаешь, что это не так, — рассердилась Жюли. — Она много больше, чем просто куртизанка, и я не понимаю, откуда у тебя к ней столь маниакальная неприязнь?

Старший помощник «Пингаррона» покачал головой.

— Нет у меня к ней никакой маниакальной неприязни, — ответил он. — Я признаю, что она потрясающая женщина. Женщина, от которой у мужчин сносит крышу... К сожалению, один из этих мужчин — наш капитан, в этом-то и проблема.

— Ты же сам знаешь, что этого никогда не случится.

— Как знать...

В кают-компании повисла неловкая тишина, пока Эльза вновь не заговорила.

— Должно быть, эта Кармен необычайно красива?

Жюли небрежно махнула рукой.

— Ох, ты даже не представляешь, насколько! Говорят, будто ее отец — туарег из пустыни, а мать — индийская принцесса, которую он похитил из гарема, — прошептала она так тихо, словно их мог кто-то подслушать. — Я видела ее лишь пару раз, но сразу поняла, почему столько мужчин и женщин готовы проехать полсвета, чтобы провести с ней несколько часов.

— Женщин? — ошеломлённо воскликнула Эльза. — Она что, и с женщинами тоже?..

— О да, — поведала Жюли. — Я слышала, будто бы она может заниматься любовью как с теми, так и с другими. Говорят, даже звезды Голливуда специально приезжают в Танжер для того, чтобы... Короче, ты понимаешь, — закончила она с улыбкой.

От этих слов щеки немки вспыхнули стыдливым румянцем.

— Так ты говоришь, что она — любовница капитана Райли? — спросила она, не в силах сдержать любопытства. — Но, насколько я поняла из твоих слов, ее услуги стоят очень дорого и вряд ли ему по карману?

— Разумеется, — решительно заявила Жюли. — Однако наш капитан, — с гордостью пояснила она, — ей не платит. Возможно, он единственный мужчина на свете, который пользуется такой привилегией.

Эльза была искренне удивлена.

— Ты в этом уверена? И почему же?

Жюли посмотрела в сторону Джека, который в это время передвигал какие-то ящики в другом конце кают-компании, делая вид, будто ничего не слышит.

— Об этом лучше спросить у него самого, хотя сомневаюсь, что он ответит. Но могу сказать, — добавила она, понизив голос, — что шрам на левой щеке капитана имеет к ней самое непосредственное отношение.

Утомленный, все еще одурманенный запахом и вкусом секса, Алекс, растянувшись на огромной кровати, разглядывал причудливые арабские узоры на потолке. Несколько часов они медленно и неторопливо занимались любовью, понимая, что в этом деле главное — не результат, которого может достичь даже самый невежественный профан, а сам процесс — бесконечный путь от первого поцелуя до оргазма; чем более длинным, извилистым, неуловимым будет этот путь, тем дольше он останется в памяти. Пурпурные шелковые простыни сбились к ногам; они лежали, обнаженные, среди скомканных простыней и, несмотря на свежий соленый бриз, задувавший в открытое окно спальни, никто даже не подумал прикрыться.

Алекс лежал, подперев голову рукой. Он лениво взглянул на безупречное тело Кармен, разметавшееся рядом. Ее левая нога, согнутая безупречными треугольником, взывала к чувственным наслаждениям; из приоткрытых нежных губ вырывалось тихое ровное дыхание. Распущенные волосы падали на лицо, открывая великолепную шею с завитками волос. Он стал целовать и гладить эту шею, спускаясь к плечам, и затем поднимаясь к подбородку, исследуя каждый миллиметр кожи, чтобы вновь припасть к ее жадным губам — этой вожделенной гавани, к которой он всегда стремился сквозь шторма и бури.

С легкой улыбкой Алекс поднял правую руку и нежно коснулся пальцами бедра Кармен. Она вздрогнула и ласково куснула его в ответ. Алекс с ловкостью опытного моряка мигом запеленговал две розовые полукруглые, вершины, дерзко призывающие покорить их, и мысленно проложил к ним курс через бухту живота, ведущую к пупку, в оправе которого поблескивал рубин, отражая неверный свет колеблющегося пламени свечей. Вычислив угол и снос, Алекс кратчайшим путем быстро пробежал подушечками пальцев по навигационной карте Саргассова моря, каким была для него эта в высшей степени непредсказуемая женщина, войдя в нее однажды, уже никогда не сможешь или не захочешь покидать ее — как это случалось порой с судами близ таинственных Бермудских островов.

Алекс знал об этом — всегда знал, и помнил даже в эту минуту, когда, оставив позади пупок, провел ладонью по ее правому бедру — вниз, до колена. Власть Кармен над мужчинами была безгранична; казалось, она родилась с этим даром и прекрасно знала об этом, не переставая оставаться бесстыдно-откровенной и в то же время непостижимо-загадочной. Ее духи, наряды, сладкие речи были всего лишь атрибутами, и только самый недалекий и бесчувственный человек мог подумать, что секрет ее очарования — во всей этой мишуре, а вовсе не в исходящих от нее волнующих флюидах, благодаря которым она уже одним своим присутствием могла превратить человека в бездумную марионетку, готовую исполнить любое ее желание.

Но Алексу не было до этого дела.