Капитан Темпеста. Дамасский Лев. Дочери фараонов

— Кто вы такие и что вам надо? — спросил бородач, напуская на себя важный вид и раздувая резкими движениями руки ружейные фитили.

— Это я тебя спрашиваю, кто ты такой, — сказал Дамасский Лев, а его люди на всякий случай тоже запалили фитили аркебуз. — Хараджи здесь нет, нет и ее коменданта.

— А ты откуда это знаешь, господин?

— Оставим этот вопрос. Я хочу знать, кто командует замком. У меня письмо от султана.

— Моей госпоже?

— Нет, не ей. Тому, кто заменяет ее в надзоре за Хусифом.

— Это я, — сказал бородач. — Я новый комендант, и я один буду здесь распоряжаться, пока не вернется моя госпожа.

— Тогда тебе и предстоит вскрыть письмо султана.

— Мне?!. — воскликнул бородач и побледнел.

— Я должен вручить его управляющему замком, значит, если ты тут распоряжаешься, то и письмо вскрывать тебе.

— А султан не пошлет мне шелковую удавку за то, что я своими нечистыми руками взломаю его печати?

— Дурак, это я получил такой приказ, значит тебе нечего бояться. Дай нам высадиться на берег, и пойдем вместе распечатывать письмо, хотя я знаю его содержание на память. Но прежде всего, как тебя зовут?

— Санджак.

— Так ты азиат?

— Да, господин.

— А теперь дай нам пройти и вели всем неграм, что засели за парапетами лестницы с заряженными аркебузами, идти завтракать. Нам их услуги пока не понадобятся.

Турок явно остался под впечатлением от вида Дамасского Льва, который даже в простой одежде выглядел как настоящий аристократ, подергал себя за длинную черную бороду, загасил фитили своего оружия и крикнул неграм, распластавшимся на ступеньках:

— Посланец султана приказывает вам идти завтракать. Вольно!

Услышав эти слова, десять или двенадцать аркебузиров поспешили подняться по лестнице и исчезли наверху.

Шлюпку закрепили за привинченное к причалу бронзовое кольцо с изображением вечно рычащего Льва Святого Марка, и шестеро мужчин, закованных в сталь, взяли свои аркебузы, пистолеты, палаши и палицы и высадились на пристань.

— Веди нас, — сказал Дамасский Лев коменданту. — Надеюсь, нам ты тоже предложишь позавтракать. Морской воздух возбуждает аппетит.

— Да, эфенди, и тебе, и твоим людям, — ответил турок.

Отряд поднялся по длинной и узкой лестнице, вырубленной прямо в скале. Оборонять такую лестницу вполне могли бы двое солдат, не подвергаясь никакой опасности. Затем, поднявшись еще шагов на триста, мужчины миновали подъемный мост и вошли в парадный двор, окруженный живописной аркадой в мавританском стиле, с верхними террасами, откуда высовывались любопытные женские лица.

Вопреки распоряжению идти завтракать, весь гарнизон выстроился во дворе, то ли из осторожности, то ли из уважения к гостям. Он насчитывал дюжину негров геркулесового сложения и примерно столько же курдов, которым, видимо, была доверена артиллерия.

За колоннами беседок прятались слуги и пажи, почти все негры или мулаты, а с террас долетал серебристый смех многочисленных служанок.

Новый комендант провел отряд через двор под приветствия солдат, которые, однако, не загасили фитили аркебуз, и пригласил их войти в просторный зал, тоже в мавританском стиле, где посередине весело журчал фонтан из зеленого мрамора.

Вдоль стен стояли роскошные диваны, обитые белым дамасским шелком, а над ними было развешано трофейное европейское оружие, скорее всего добытое Али-пашой у христиан, после того как он безжалостно перебил всех, кто его носил. У стены стоял стол из кедра, за которым вполне могли усесться человек двадцать, и табуретки с жемчужной инкрустацией, обитые красной рабатской кожей.

— Эфенди, — произнес комендант, который все еще выглядел несколько растерянно, — завтрак сейчас будет. Прошу тебя и твоих друзей садиться.

— Минуточку, — сказал Мулей-эль-Кадель, увидев, что в зал входит странный персонаж с длинными волосами, в высокой шляпе и в одежде из черного шелка. — Кто этот человек?

— Он был секретарем Хараджи, — ответил Санджак, и голос его прозвучал как-то нерешительно.

— Я бы сказал, он армянин.

— Он и есть армянин.

— Предательское племя, — сквозь зубы пробормотал Никола.

— Зачем ты его позвал?

— Он единственный, кто умеет читать, господин, — ответил комендант.

— Ладно, но печати султана вскроешь ты.

— Почему я, а не Хасард?

— Кто такой Хасард?

— Тот самый армянин, которого ты видишь перед собой.

— Письмо должен вскрыть комендант Хусифа, кто бы он ни был, — повелительным голосом произнес Мулей-эль-Кадель.

Он достал письмо с большими печатями султана, которое ему дал адмирал, и положил его на стол со словами:

— Ты его вскроешь, а армянин прочтет. Только лучше бы это сделать за другим столом, ведь за этим мы ожидаем завтрака.

— Завтрак готов, эфенди.

— А что, весь двор Хусифа разогнали, пока здесь нет Хараджи?

— Нет, мой господин, в Хусифе всегда хорошо жилось. У нас есть болота, где столько дичи, что мы иногда не знаем, куда ее девать.

— А!.. А есть еще христиане, что ловят там пиявок?

— Война уничтожила этот промысел, господин.

— Хорошо. Отведаем дичи с болот Хусифа.

Санджак подошел к двери, взял молоток и ударил в гонг, подвешенный к дверному косяку.