Капитуляция Японии во Второй мировой войне. За кулисами тайного заговора

Сохраняя невозмутимость, Хиранума направил затем копье в сторону военных: «Я хотел бы спросить господина военного министра и начальника Генштаба о следующем. Вы уверены, что сможете продолжать войну в будущем?»

Умэдзу начал медленно вставать, но Хиранума ответил за него: «Боюсь, что это очень сомнительно. Хотя нам объяснили, что победа в решающей битве на своей земле возможна, не надо забывать о ежедневных постоянных воздушных налетах и об обстрелах с кораблей. Кроме того, атомная бомба показала свою ужасающую эффективность. Разве защита от этих бомб возможна? В большинстве случаев японцы не могут принять ответные меры и противостоять воздушным налетам врага, который делает все, что захочет. Нет абсолютно никакого противодействия против этого, чтобы можно было защитить наши малые и большие города».

Возникла пауза, и все присутствующие с надеждой наблюдали, как Умэдзу снова поднимается со своего места. Но опять раздался надтреснутый голос Хиранумы: «Я полагаю, что воздушные вражеские налеты на нашу территорию будут становиться все интенсивнее; более чем половина Токио будет, вероятно, разрушена, а малые, средние и большие города полностью стерты с лица земли. Тогда вся инфраструктура страны будет уничтожена. А существуют ли какие-то контрпланы против атомной бомбы?»

Снова установилась пауза, пока Хиранума пытался сформулировать еще одну мысль. Снова все замерли в ожидании, запертые в этой влажно-жаркой печи.

«Сегодня сильно возросла неуверенность людей в будущем, а их боевой дух утерян. Транспорт разрушен, и не хватает продовольствия. Как в случае с Токио, продукты питания, присылаемые из других мест, уже заканчиваются. Импорт зерновых из Маньчжурии затруднен. Меня все это очень угнетает. Также я хочу объяснений, насколько большой урон нанесли воздушные бомбардировки нашей транспортной системе».

На этот раз Умэдзу встал и начал говорить, прежде чем старик мог продолжить. Бритая голова генерала блестела, как полированный камень. «Высшее командование предпримет все усилия на будущее, — обещал он. — Хотя сложно предотвратить тотальное разрушение от атомной бомбы, возможен ограниченный контроль над ее применением, если будут приняты необходимые меры противовоздушной обороны. Я думаю, что интенсификация воздушных налетов в будущем неизбежна. Однако я верю, что, если у нас будет твердая решимость противостоять разрушительным последствиям воздушных атак, враг не сможет приблизить окончание войны. Нет сомнения в том, что в итоге народ утратит боевой дух из-за тягот повседневной жизни, от разрушения дорог и транспорта. Сложно полностью избежать разрушений, но высшее командование приложит максимум усилий для их предотвращения. Вы можете рассчитывать на нас и впредь. Мы никогда не сдадимся врагу только из-за авианалетов».

Теперь настал черед флота. Хиранума спросил: «Может ли флот предпринять какие-либо контрмеры против оперативных групп врага?»

Флот почти не имел в своем составе крупных боевых кораблей, которые можно было использовать в этих целях, поэтому Тоёда ответил так: «Лишь авиации под силу справиться с тактическими группами, которые, если они не сопровождают транспортные грузы, обладают высокой маневренностью. Их трудно обнаружить, не имея авиации. До настоящего времени наши военно-воздушные силы готовились и сосредотачивались для решающей битвы на нашей земле, и мы сохраняли их мощь для будущих сражений. Поэтому мы использовали тактику, предполагающую нанесение внезапных ударов небольшими силами. Однако мы надеемся в будущем контратаковать, если мы мобилизуем значительные силы».

Приступив к рассмотрению совершенно иных тем, Хиранума продолжил приводить список бед и испытаний Японии в настоящем и будущем. Все присутствовавшие слушали молча и только потели. Никто не осмеливался прервать почтенного судью. «Поддержание общественного мира в стране важно, но к каким мерам вы собираетесь прибегнуть завтра? Если политика правительства неудовлетворительна, внутренний беспорядок только усилится. А каково положение с продовольствием?» Это был еще один риторический вопрос. Его коллеги нетерпеливо ждали, когда же он закончит. «Хуже становится с каждым днем. Хотя нет сомнения, что люди лояльны в душе, нынешние условия предельно опасны, ситуация требует особого внимания. Перед лицом настоящего ухудшения общего положения Японии мы можем предположить, что продолжение войны приведет к более серьезным внутренним беспорядкам, чем ее завершение…»

Судзуки, который, казалось, уже не мог больше переносить бесконечный поток вопросов Хиранумы, удалось, наконец, вмешаться: «Я полностью согласен и тоже сильно обеспокоен. В сложившейся ситуации ход войны неблагоприятен для нас. Народ находится в тяжелом положении. Они не могут больше переносить авиаудары. Если война продолжится в таких условиях и мы не сможет защитить наш народ, то, как бы мы ни старались, нам предстоит пройти по очень сложному и опасному пути».