Капкан для Александра Сергеевича Пушкина

– А я тому рад, – поддержал Пушкин, – что с двором приедет сюда и Жуковский, и это значит, что с ним я стану встречаться каждый свободный час. Я соскучился по Жуковскому.

– Значит, ты не против холеры? – шутил Плетнев.

– Нет! Холера мне пошлет Жуковского, – хохотал Пушкин.

– А я рада, что с двором приедет моя ненаглядная тетушка, Екатерина Ивановна Загряжская, – весело прощебетала Натали.

Пушкин рассмеялся:

– Совсем замечательно! Мне – Жуковского, а тебе холера принесет тетку.

После чая все перешли в кабинет хозяина, где он усадил Гоголя в свое кресло, попросив его почитать принесенное.

Все хохотали, слушая Гоголя. Пушкин даже сел на пол.

Когда чтение кончилось, Пушкин обнял и расцеловал Гоголя:

– Браво, Гоголь, браво, спасибо! Ну и уважил! Бешеный талант! Восхищен! Теперь вы победили Крылова, которого я высоко ценю. Дарю вам сюжет, который сам хотел использовать, но у вас должно получиться лучше. Это о том, как один господин покупал за дешево мертвые души с целью их впоследствии заложить, получив за это капитал.

Гоголь таял от счастья, как воск от огня. Он был растроган до слез:

– Я совершенно опьянен вашими похвалами и вниманием. Я обязательно использую ваш сюжет… Это такой подарок!.. Поверьте, если когда-нибудь из меня выйдет настоящий писатель, этим я буду обязан вам…

И действительно, в Царское Село прибыл царский двор. Все кругом засуетилось, заволновалось, зашептало:

– Царь… государь… его величество… император изволил… император посмотрел, император пожаловал.

Наехали войска, жандармы, охрана. Появились скользкие тени шпионов с крысьими глазками. По улицам загремели придворные кареты с роскошными дамами и кавалерами…

Вечером, по приезде двора, Пушкиных навестили В. Жуковский, фрейлина Е. И. Загряжская, сестра матери Наташи, и фрейлина, знакомая Пушкина, уже вышедшая замуж А. О. Россет-Смирнова.

Екатерина Ивановна была полной противоположностью своей московской сестры, обладая восторженным, добрым сердцем и достаточно наивным умом, горячо любила свою племянницу. Она с пылкой искренней симпатией отнеслась и к Пушкину, подкупив его широким расположением и деятельным участием.

– Уж, как вы, дети мои, хотите, а я буду вам, неопытным молодоженам, любезной матерью. Оба вы милы моему родственному сердцу, и я беру вас отныне под свое крылышко. Наташеньку-душеньку я люблю, а вас, Александр Сергеевич, почитаю высоко и горжусь перед всеми, даже перед императором и перед императрицей, что племянница моя вышла замуж за самого Пушкина. Горжусь, честное слово. И буду всегда рада помочь вам, чем могу.

Пушкин и Жуковский уединились в кабинете поэта.

Благодушный Василий Андреевич, будучи уверенным, что желает добра и счастья своему другу-любимцу, говорит:

– Прямо же, душа моя, напрасно, право же – не обдумавши как следует своего положения, именно теперь, – ты зря нападаешь на государя и правительство.

– Жандармы останутся жандармами, – с волнением в голосе отвечал Пушкин. – И не мне с ними мириться и любезничать. Пойми, я устал от унижений, от нравственного угнетения. Мне тридцать два года! Несмотря на гонения, я много трудился и, надеюсь, не зря заслужил внимание общества. А царь и правительство обходятся со мной, как с провинившимся мальчишкой! Я кругом в рабской зависимости, в капкане бенкендорфов.

– Погоди, не горячись, выслушай, – успокаивал его Жуковский. – Может быть, ты по-своему и прав, ругая разных бенкендорфов. Я знаю, что они ненавидят тебя. Но, право, из этого не следует, что и государь – твой враг. Государь добр и милостив. Не далее как вчера он ко мне подошел, и мы говорили с ним о тебе, о твоей счастливой женитьбе. Он очень заинтересовался твоим выбором. И сказал, что на балу видел твою красавицу. Считает тебя полезным для Отечества. Даже спросил меня, не нуждаешься ли ты в какой-либо помощи.

– Нуждаюсь. Весь в долгах, как в шелках, – улыбнулся грустно Пушкин, – куда ни взгляни, всюду векселя, ломбардные квитанции и закладные… Но я не верю в его барскую искренность. Не верю, как хочешь.

– Воля твоя – капризничать и упорствовать. А я, брат, рассуждаю так: теперь ты женат, тебе уже тридцать два года, ты должен подумать о будущем твоей семьи. Пора, друг, пора! Ты ведь измотался, устал. Пользуйся тем, что император рядом. Попробуй обратиться к государю! Я уверен, ты будешь осыпан высочайшими милостями…

Пушкин задумался, а потом, как бы стараясь освободиться из круга запутавшихся мыслей, вдруг предложил:

– Ну, ладно, бросим эту скучную дипломатию… Давай лучше я прочту тебе сказку «О попе и работнике его Балде».

– Что с тобой поделаешь… Слушаю с наслаждением…

А в комнате Наташи шла примерка нового роскошного платья, заказанного Е. И. Загряжской. Тетушка ходила ходуном вокруг любимой племянницы.

– Ах, голубушка ты моя ненаглядная. Прелесть! Да как к лицу-то, да как к фигуре! Восторг. То-то тебя увидят в этом платье государь с государыней. Очаруются!

Наташа плавала по комнате, словно лебедь, делала поклоны, реверансы, улыбалась зеркалу…