Капкан для Александра Сергеевича Пушкина

После примерки, когда ушли портнихи, тетя рассказывала племяннице о царской интимной жизни, о приемах, о придворном этикете, о балах, о вкусах и капризах императорской семьи.

Натали жадно слушала свою добрую тетю, широко раскрыв зачарованные глаза.

– Неужели, милая тетушка, это возможно, что завтра я увижу государя и государыню на прогулке?

– Тише… – приложив палец к губам, заговорщицки проговорила Екатерина Ивановна, – это тайна… Александр Сергеевич ничего этого не должен знать. А то заупрямится, рассердится и не пойдет. Молчи. Завтра, если день будет ясный, в двенадцать часов пополудни я зайду за тобой. Ты приоденься в белое атласное платье, пойди к мужу да понежнее попроси его на прогулку к озеру. И я с вами. А к часу туда государь с государыней пожалуют. Может быть, бог даст, и позовут нас. Это случится, голубушка, кому на роду счастье написано. От этого случая вся ваша судьба зависит. Все в нашей жизни от высочайшей милости!

– Ах, – вздохнула нетерпеливо Натали, – если бы завтра чудная погода была!..

Желание Натали исполнилось. Погода была прекрасная. Безоблачный, жаркий день с удовольствием купался в озере вместе со снежным комьями плавающих лебедей.

Пушкин со своими спутницами гулял в тени парка у озера. Он, оторванный от работы, слегка ворчал:

– Наташенька, и зачем ты вытащила меня из-за рабочего стола на эту жару? Я весь уже в поту, и меня мучит жажда. Мы ведь всегда гуляли после обеда, – вялым голосом выговаривал жене Пушкин.

– Ради меня ты можешь чуть-чуть потерпеть? – успокаивала его Натали. – Да и погода замечательная.

– Действительно, погода чудесная, – подтвердила Екатерина Ивановна. – В такую погоду только отдыхать, друг мой Александр Сергеевич, а не работать. А потом, какой прок от вашей работы? Ведь только одни долги у вас! Конечно, еще слава… особенно ваша – гремите на всю Россию! Это замечательно, что и говорить… Но, Александр Сергеевич, миленький мой, одной славой только лишь бог сыт…

– Царь! – вдруг шепотом промолвила Натали.

И действительно, впереди них важно шествовали, как пара павлинов, императорская чета.

Пушкин побледнел от неожиданности. Все трое стали в стороне, чтобы пропустить их величества.

Однако царская чета остановилась, и царь кивнул Екатерине Ивановне.

Старая фрейлина удивительно шустро подбежала на кивок.

– Кажется, с вами Пушкин? – спросил царь.

– Да, ваше величество, – доложила фрейлина, – Пушкин с супругой.

– Вели им подойти к нам.

– Слушаю, ваше величество, – и фрейлина направилась обратно к Пушкиным.

Пушкины подошли. Поклонились.

– Здравствуй, Пушкин, – поздоровался царь, глядя на Наташу с явной благосклонностью. – Поздравляю тебя и твою жену с законным браком.

– И я поздравляю, – сказала царица, разглядывая в лорнет молодых.

– Благодарим вас, ваше величество, – откланялись Пушкины.

– Надеюсь, – снова заговорил царь, еще пристальнее рассматривая красоту Наташи, – ты счастлив с молодой женой?

– Да, ваше величество, я вполне счастлив, – ответил поэт.

– А вы, госпожа Пушкина, в самом деле очень милы, – лорнировала царица Наташу. – Я восхищена вашей молодостью и изяществом. Буду рада видеть вас во дворце.

Раскрасневшаяся Натали смущенно застыла в реверансе.

– Мерси, ваше величество.

– Да, Пушкин, о тебе мне что-то говорил Жуковский, – вспоминал царь, не переставая смотреть на смущение Натали. – Кажется, он просил определить тебя на службу… Но… я в затруднении… какая служба будет по сердцу поэта?..

– Кажется, такая, государь, – отвечал прямо поэт, – которая не будет занимать у меня много времени, оставляя его для литературного творчества. Материальная необеспеченность не позволяет мне надеяться на жалованье.

– Ну, хорошо. У нас, к стыду нашему, до сих пор нет хорошего жизнеописания императора Петра Великого, – сказал царь. – Так вот, если хочешь, я прикажу Нессельроде вновь принять тебя – для порядка – на службу с повышением в чине, открою тебе государственные архивы, а ты напиши мне историю Петра. Раз ты женат, надо содержать семью… Ты напиши прошение Бенкендорфу. Все будет сделано.

– Благодарю, государь, – поклонился Пушкин.

– Постой. Жалованья я положу тебе пять тысяч. Конечно, это немного, но это больше, чем получают генералы. Больше пока нельзя… – продолжил царь, все так же рассматривая Натали.

– Ваше величество, я несказанно благодарен вам.

– Отлично. Постараюсь сегодня же сделать распоряжение, но не знаю, успею ли, – сказал царь. – Ты, вероятно, слышал, что в новгородских поселениях беспокойно?.. Надо съездить, посмотреть самому…

Царь с царицей кивнули и пошли дальше своей павлин-ной походкой.

– Поздравляю, – торжественно прошептала фрейлина Пушкиным…

Через два дня Наташа была официально представлена Екатериной Ивановной императрице во дворце.

Вернулась она домой после царского приема, благоухая духами и восторгом, опьяненная комплиментами и улыбками царской четы, возбужденная гордостью честолюбия. Наташа бросилась на шею с поцелуями задумавшегося мужа.