Капризы неба

— Сначала я позвонила Лёне и назначила встречу. Между делом в шутку поинтересовалась, нет ли у него жениха для Натали. Он назвал тебя, но предупредил, что ты выглядишь почти как сатанинский гот. Тогда мне всё стало понятно. Я сказала, что это не проблема, хотя отлично знаю, как Натали не переваривает представителей всех этих субкультур. К моменту встречи я уже приготовила себя к тому, что увижу.

Вот теперь всё становится на свои места. — «Разве? Скорее, запутывается ещё больше. Лео мог прописать интеграцию, но вряд ли он внушил бы девушке своей мечты тягу к сопернику. Даже по принуждению». — Да, но если Вероника, сидящая напротив, не настоящая, а очередной литературный призрак, наделённый пером Лео ложными переживаниями? — «Значит, он интегрировал тебя ещё до вашей встречи и прописал в сюжете своего двойника». — Но зачем он так поступил? Это я раньше гонялся за его мечтой как осёл за подвешенной морковкой, но в последнее время и думать забыл о Веронике Барковой. — «Возможно, ему надоело играть с выдуманными персонажами, вот он и решил позабавиться с тобой».

— Но тебе всё это не нужно, я правильно понял? — спросил Глен и заметил, как к Веронике возвращается потерянное самообладание.

— Изначально — да, но теперь я не уверена… — Она потянулась за второй сигаретой. — Не уверена ни в чём.

«Теперь ты понял, почему ей нужен сильный мужчина, а не млекопитающее? Для уверенности. Но сначала определись сам, нужна ли она тебе». — Нет, сначала надо определиться с тем, что с нами происходит!

Глен не стал звонить Леониду — тот позвонил сам. Осведомился о самочувствии, о том, как Глен проводил девушек. Лео ещё не решался звонить им. Думал, может, спят, а на самом деле не хотел показаться навязчивым. Глен нагло врал, разглядывая расположившуюся на диване Веронику без халата, с книгой «Анархия разума». Скорее всего, именно это обстоятельство удержало его от признания. Он попрощался с Леонидом, отключил телефон и сбросил с себя футболку вместе с последними сомнениями. Да, она нужна ему. Прямо здесь и сейчас.

Остаток дня они провели в квартире. Готовили ужин, ещё несколько раз занимались любовью и просто валялись в зале на диване под какой-то романтический фильм. Глен не помнил, когда он в последний раз смотрел кино по телевизору. В тот вторник он не написал и не прочитал ни строчки — уникальнейшее явление в его жизни. Если сложить все подобные дни, то вряд ли их набралось бы с десяток. И каждый раз у них имелись веские права на существование. Глен и представить не мог, что когда-то причислит девушку к категории веских оснований не браться в течение двадцати четырёх часов за перо.

Натали всё знала, разумеется, но старшая сестра убедительными доводами повесила на её рот надёжный замок.

Вечером Глен отправился пешком за машиной — решил подышать свежим воздухом. Вероника осталась у него дома читать книгу. На съёмную квартиру к Натали она, похоже, и не собиралась уезжать. Глен и не подгонял её, ситуация его вполне устраивала. Через сорок минут он уже подходил к стоянке издательства. «Пассат» стоял на том же месте, постепенно укутываясь в одеяло сумерек. Глен открыл дверь и бросил взгляд на пятиэтажное здание. Кое-где горел свет (что являлось стандартным явлением). Лишь перед тем, как сесть в салон, он обратил внимание на обстоятельство, заставившее его почувствовать неприятный вкус собственного страха во рту — окно их офиса едва светилось от настольной лампы.

— Лео!.. — проговорил Глен.

Ему захотелось поставить точку в этой истории с возможной интеграцией. Пусть при этом он лишится возможности вернуться домой и обнаружить там Веронику. Не оставаться же теперь в царстве сладкого сна вечно. Лучше вернуться в пустую холодную квартиру, но в реальность.

«Стой, а ты уверен, что Лео, сидящий в офисе, настоящий, а не его литературный двойник? Который знает меньше тебя». Конечно, он не был уверен. Но попытаться стоило. К тому же у Глена была в этот раз с собой самая разумная причина визита в выходной день в издательство — пришёл за машиной, увидел свет, поднялся спросить, почему собрат по перу не отдыхает после веселья.

Глен с лёгкостью миновал пункт охраны и взбежал по лестнице на третий этаж. Коридор освещался лишь тусклым дежурным светом. Но когда он открыл дверь в свой кабинет, его встретила темнота. Именно она, а не Леонид с текстами, восседала в креслах и за столами. Глен включил основной свет. Его стол как обычно был завален кипами книг и бумаг, а соседний бережно расчищен. Галлюцинации? Он сразу вспомнил, как Лео нашёл распечатки. Сами-то они не могли выползти, их кто-то достал и не убрал обратно. А может, специально оставил на виду. Ещё Глен вспомнил спешащего в коридоре, который поздоровался с ним и вызвал странное ощущение.

«Кажется, кто-то сходит с ума». — Я давно сошёл с ума. Даже раньше того дня, как впервые переступил порог Канцелярии божков.