Каролина: между дождем и градом. Финал

«Когда кости срослись неправильно — их ломают!» — поняла я по прошествии времени. Эта мысль может не нравиться, вызывать непонимание и отвращение, но так оно и есть. Неизменная гадкая истина столетий до нас и после, протекающая годами на пролет со всеми людьми на планете.

— Ты готова, дорогая? — краткий осторожный стук за дверью заставил обернуться у зеркала, повернувшись назад в пол-оборота:

— Еще пять минут, идет?

— Конечно, — мягкой голос Владимира был для меня в новинку. Каждый раз казалось, словно я сошла с ума или лежу в коме. «Кто этот мужчина, что сделал предложение на одном колене?» — недоумевала по сей день. В напряжении ждала подвоха, но его не наступало.

Еще там, при знакомстве с Владимиром Орловым, где-то в глубине души я чувствовала что-то неладное. Внутренний голос громко и внятно кричал: «Беги! Беги и не оборачивайся!» Люди всегда сломя голову и сверкая пятками улепетывают от сложностей, не желая меняться. Выбирая легкие пути… Все так делают, таковой была и я.

Но что-то внутри не давало пойти простым путем. Раньше я думала, что лишь ответственность за семью держала меня при Орлове невидимыми нитями, а сейчас видела все иначе: у каждого из нас есть судьба, что мы должны пройти.

— Все, — покрутившись перед зеркалом в красивом белом платье до колен с аккуратными гипюрными вставками, я заметила блеск на щеке и смахнула непрошенную слезу, — той девочки-дворняжки больше нет. Мои старые кости сломались.

Я не знала, сделало ли это меня лучше, но чувствовала лишь одно — силу. То, что дает мне способность выбраться из любой западни, подстроиться под любые обстоятельства и найти позитив в любой ситуации.

— Сегодня твоя свадьба, Каролина, — аккуратно коснувшись ладонью зеркала, я улыбнулась своему отражению, подбадривающе и оптимистично. — Все будет хорошо.

Владимир прошел путь со мной бок о бок. Я не выбирала его, его выбрала судьба. Он не был идеальным или даже хорошим. Он оказался таким же, как и я: замкнутым, идущим по головам ради своих целей, бойким и отважным. Он тоже не выбирал меня и вряд ли был рад увести невесту у собственного сына. «Как после оказалось, — напомнил внутренний голос, — приемного. Но какая к черту разница?»

— И, — набрав полные легкие кислорода, я закрыла глаза и отряхнулась, — все же ты стоишь сейчас здесь и собираешься выйти замуж.

Новый стук в дверь прозвучал, когда я уже надевала туфли на небольшом каблуке, чтобы восьмимесячный живот не раскачивал из стороны в сторону, словно игрушку.

Орлов ждал у двери, стоя на коленях ко мне спиной, он поправлял красную бабочку на крохотном парадном костюме Саши. Увидев меня, Антон похлопал папу по плечу, и тот резко обернулся. Его вмиг потемневший взгляд скользнул от кончиков пальцев ног до самого темечка. Прежде чем Владимир, немного пошатнувшись, тихо протянул:

— Ты безумно красивая.

— Самая красивая, — закивал Тоша, вгоняя меня в краску.

Деловито кивнув, точку в дебатах поставил Саша:

— Да!

Поднявшись на ноги, Орлов достал из внутреннего кармана коробочку, вытягивая из нее хрупкий изысканный браслет с цветочной окантовкой, усыпанной цветными камушками. Застегивая его на моем запястье, он кратко хмыкнул:

— Этот букет невесты останется с тобой навсегда. — Не глядя протянув руку на шкаф, он достал оттуда миниатюрный букет с милыми розами, пахнущими медом и сладостями. — А этот на сегодня.

Няня прихватила детей, пока Владимир переплел наши пальцы, двинувшись к выходу. Лишь раз ступив, я дернула его на себя, заставляя повернуться.

— Ты уверен?.. — начала я.

— Больше, чем когда-либо! — перебил меня тот, не давая закончить фразу до конца.

— …Что мы перешагнули прошлое? — все же договорила, несмотря ни на что. Облизав пересохшие губы, я внимательно вгляделась в пронзительные глаза Орлова, пытаясь нащупать истину. — Мы пережили многое, Владимир. У нас получится начать сначала?

В тот момент в его глазах промелькнуло что-то странное, пугающее меня до легкого тремора. «Сомнение?» — догадалась я, напрягаясь. «Но… В чем именно?» — было неясно. Сглотнув, он стер эмоции с лица, кратко кивая, сжимая мою ладонь до потери пульса:

— Идем же.

Весь путь в ЗАГС меня не покидало странное предчувствие. Живот сжимался, ребенок безустанно крутился внутри, а в горле застыла странная тошнота.

— Что-то не так, — покачала головой я, когда авто припарковалось у нужного здания. Орлов недоуменно напрягся, сжимая челюсти и гневно сверкая глазами. Пальцем указав на главных вход, с трудом выдохнула: — Знаю, ты не веришь мне, но… Нам нельзя туда идти.

Моя голова сдавливалась, пылала адским огнем. Сердце сжималось, дышать стало трудно. Один вид позолоченной двери метра три высотой вызывал странный приступ паники. Сжав мои щеки, Владимир повернул меня к себе, холодно шипя: