Карта костей

Мы должны были бы выучить урок после Острова, после резервуаров с мертвыми детьми. После того как Зак бросил носовые фигуры к нашим ногам. И после Ковчега, в котором таился лишь новый взрыв. Нет ничего опаснее надежды.

Ω

Мы остались на скалах, хотя следовало бы отоспаться, но ни мне, ни Дудочнику не хотелось возвращаться в тесную пещеру, где однозначно вновь завели бы разговор о корабле, который может никогда не прийти. Поэтому мы ждали на скале, наблюдая, как свет из-за наших спин разливается по морю.

Корабль в моих грезах смело прорезал воду. Корабль, который мы увидели, медленно огибал уступ. Когда поднялся ветер, судно дало крен на левый борт. Искривленная мачта, парус, провисший на швах. Не хватало не только носовой фигуры: почти вся древесина на носу была вырвана. Дыры залили смолой и забили досками, но раны все еще зияли.

На палубе суетились люди, кто-то карабкался по такелажу. Но одна фигура неподвижно застыла на носу, вцепившись в перила.

До нас донесся насвистываемый мотив. Порывистый ветер на мысе растягивал и сбивал звуки, но я услышала достаточно, чтобы узнать мелодию. Мы вскочили и помчались к скалистой тропе, ловя на ветру припев песни Леонарда.

Глава 39

Пока мы спускались в скалистую бухту, с корабля успели спустить шлюпку, и она уже преодолела половину пути до берега. Дудочник зашел по бедра в воду, чтобы ее встретить. Я смотрела, как он обнимал Зои, так крепко стиснув рукой ее талию, что даже приподнял сестру, а остальным тем временем пришлось быстро успокаивать качающуюся лодку, чтобы та не перевернулась. Потом Дудочник опустил Зои в воду рядом с собой. Шагая к берегу, где ждала я, она улыбалась. Как же мне хотелось остановить этот момент: улыбающаяся Зои и сияющий Дудочник, бредущий за ней по воде. Мне не хотелось говорить — наши новости сразу показались слишком мрачными, чтобы делиться ими с Зои в эти счастливые минуты воссоединения.

— Я думала, ты отправилась на восток, — сказала я. — Подальше от этого всего. — «От меня».

Зои покачала головой и, не растерявшись, ответила:

— Собиралась. Весь первый день в том направлении и двигалась. — Она помолчала и прищурилась, глядя на солнечные блики на воде. — Но меня не оставляли мысли о Ксандере.

Дудочник тоже ждал ответа, но Зои не удостаивала нас взглядом, всматриваясь в тихие волны за кормой «Розалинды».

— Я все вспоминала, как он без остановки талдычил о том, что «Розалинда» возвращается, а мы не обращали на него внимания. — Она понизила голос. — Подумала, что хотя бы кто-то из нас должен ему поверить.

И я поняла, что в своей вере она цеплялась не только за Ксандера, но и за Лючию, к которой в ее последние дни тоже никто не прислушивался.

Матросы выпрыгнули из шлюпки, и трое из них потащили ее на берег. Четвертый, прихрамывая, направился к Дудочнику. Они обменялись рукопожатием; незнакомец стиснул руку Дудочника обеими своими.

— Это Томас, — представил его Дудочник. — Капитан «Розалинды».

— Мы не видели сигнального огня до самых предрассветных минут, — объяснил тот. — Я не был уверен, что мы успеем добраться сюда вовремя, пока вы не ушли.

— Мы считали, что вас захватили, — сказала я.

— Почти, — отозвался Томас. — Где-то через месяц после отплытия с Острова мы угодили в жесточайший шторм в западных проливах. «Розалинда» мало пострадала, а вот «Эвелин» налетела на риф. Корпус оказался сильно поврежден, и половина бочек с водой тоже, поэтому Хоббу пришлось вернуться. — Он посерьезнел. — Зои рассказала нам о случившемся: бойне на Острове, носовых фигурах. О том, что сказала Воительница про Хобба и команду в плену. Должно быть, они вернулись во время осады Острова. Вероятно, нарвались на флот Синедриона.

— А твоя носовая фигура? — спросил Дудочник, глядя на обезображенный нос корабля. — Я сам ее видел. Откуда они ее взяли, черт побери?