Карта костей

— Когда мы наконец вернулись, то до Острова не добрались — флагман Синедриона устроил за нами погоню, завидев нас неподалеку от рифа. Подобрался довольно близко, чтобы разворотить нам мачту, но мы умудрились оторваться от преследования близ западного рифа и уйти. Тогда мы поняли, что Остров пал, и взяли курс на материк, к Суровому мысу, как и договаривались. Но с берега никто не подавал сигналов, и мы не видели вообще никаких признаков присутствия Сопротивления. После этого мы проверили все прежние укрытия, но нигде не встретили сигнальных огней — попадались только корабли Синедриона. В заливе Шантлер на якоре стояли целых три — нам удалось пробраться мимо незамеченными только благодаря темноте. Начинались зимние шторма, и мы настолько отчаялись, что бросили якорь у мыса Аткина и отправили четверых разведчиков к ближайшему безопасному дому, но они обнаружили, что укрытие сожжено дотла. Пришлось двигаться дальше — альфы патрулировали побережье тщательнее, чем когда-либо. Нас снова выследили и отправили в погоню бриг. Это было примерно месяц назад, и во время погони разразилась буря. Таких высоких волн я никогда раньше не видел. Мы оторвались от преследования, но потеряли двоих матросов. Налетели на скалы близ залива Шантлер и начали тонуть. Именно тогда мы лишились носовой фигуры и половины носа. Должно быть, преследовавший нас бриг выловил ее из моря. Кто знает, правда ли они думали, что мы потонули, или же хотели, чтобы вы это поверили вы? А когда буря закончилась, нам даже не удалось отыскать безопасную гавань, чтобы починить нос как следует. Команде пришлось откачивать воду день и ночь.

— Я пришла сюда первой, — перехватила нить истории Зои. — Сразу после того как ушла от вас. Выждала несколько ночей. Попробовала сунуться в залив Шантлер, но безрезультатно. Однако рыбачка в таверне сказала, что видела пострадавший от бури корабль, который направлялся на юг. Вроде как точно не из флота Синедриона, но слишком большой для местной рыбацкой шхуны. Я отправилась на Сиддл-пойнт, зажгла сигнальный огонь на старом дозорном посту и поддерживала его три ночи. На второй день мимо прошел патруль, всего в сотне метров от места моего укрытия. Я уже собиралась махнуть рукой, но на третью ночь, почти отчаявшись, заметила ответную вспышку фонаря. Томас подобрал меня, и мы вернулись обратно сюда. — Я подумала о снах Зои и поняла, чего ей стоило вновь выйти в море. — Патрульные корабли больше не заходят так далеко на север, поэтому нам удалось пришвартоваться в Холодной гавани. Почти неделя ушла на ремонт носовой части корабля. — Она подняла глаза на нас с Дудочником. — Приди вы на несколько дней позже, мы бы разминулись. Я собиралась обратно в Нью-Хобарт к Саймону, оставив команду здесь охранять Палому.

— Это еще один корабль? — спросила я.

Зои покачала головой.

***

Матросы доставили нас на «Розалинду». Двое моряков с палубы сбросили веревочную лестницу. Увидев Дудочника, они тут же отдали ему честь. Томас повел нас к носу, моряки молча провожали маленькую процессию взглядами. Одежда их выцвела от солнца и соли, а сами люди выглядели такими же потрепанными, как и их корабль. Многие напоминали живые скелеты, а на руках у некоторых виднелись красно-синие язвы от цинги.

Группа матросов сидела на носу корабля, рядом с торчащим вверх обломком носовой фигуры. При нашем приближении встала только одна девушка и, слегка прихрамывая, зашагала нам навстречу.

Сначала я подумала, что одна ее нога боса, но, учитывая морозную погоду, это вряд ли имело смысл. Но когда незнакомка подошла поближе, я разглядела, что обнаженная нога ненастоящая. Не деревяшка вроде тех, что я часто видела у омег, а протез, искусно выточенный из чего-то более гладкого и прочного, издалека неотличимый от ноги, пусть при ходьбе она и не сгибалась в щиколотке.

Но мой пристальный взгляд приковал вовсе не необычный протез. И не то, что другие моряки носили синюю форму стражников Острова, а гостья была одета иначе. Чувствовалось в ней какое-то явное отличие: некая тонкость, бестелесность, сути которой я не могла уловить. Как будто она не отбрасывала тени.

Однако девушка оказалась вполне реальной: когда я пожала ей руку, незнакомка ответила энергично.

— Я Палома, — представилась она, поворачиваясь, чтобы пожать руку Дудочнику.

Я не могла оторвать от нее взгляд. Дудочник, казалось, ничего не почувствовал — почему у него не бегут мурашки по коже, как у меня?

— У нее нет близнеца, — произнесла я вслух, и, сама того не желая, расслышала нотки страха в своем голосе. Но я словно видела на теле Паломы рану, невидимую больше никому. Она была неполной. Половинкой человека.

— У нас на Независимых Островах вообще нет близнецов, — сказала Палома. — Так понимаю, вы называете их Далеким краем.

***

Томас и Палома поведали свою историю первыми. «Розалинда» не отыскала Далекий край, хотя прошла мучительный путь по закованным льдом северным проливам дальше, чем когда-либо забирались другие корабли Сопротивления. Корабль Паломы нашел «Розалинду» сам.