Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо

Мария явилась к Зыбиной с нотами, но ничего не ожидая от знакомства с Вячеславом Николаевичем Тенишевым. Однако они сразу почувствовали взаимную симпатию. Князь любил и понимал музыку, высоко оценил голос Марии Клавдиевны, сказал, что часто охотится по соседству с Талашкином, и прислал на другой день огромную корзину ландышей.

Семейная жизнь Тенишева была схожа с той, что вела Мария Клавдиевна. Более шестнадцати лет князь практически не имел общения с супругой, но не разводился, поскольку не хотел скандала – и, наверное, не видел повода для того, чтобы его затеять. Влюбившись в Марию, Тенишев решился на развод и помог развестись ей самой (полковника Б., постоянно отсутствовавшего, просто скинули со счетов). Он был умным, обладал железной волей и выдающимися деловыми способностями – руководил брянскими заводами. Объяснились они с Марией в Париже, куда она уезжала всякий раз, когда в чём-то сомневалась и не находила выхода. «Мы протянули друг другу руки – судьба наша решилась».

Мария Клавдиевна, скорее всего, не любила Тенишева по-настоящему и не смогла полюбить его за годы брака. Она не берегла своего мужа, часто критиковала, многим оставалась недовольна. А ведь без помощи князя ей не удалось бы завершить ни одного дела, которые прославили в итоге её – и его – фамилию.

Первым ярким впечатлением новоявленной княгини стало необыкновенное свадебное путешествие, которое Вячеслав устроил во время весеннего разлива рек. Молодожёны сели на пароход князя «Благодать» – и торжественно отплыли от Бежицкой пристани. Между прочим, Тенишевы пригласили разделить с ними эту радость Киту, любимую подругу Марии: это была великодушная идея князя. Пароход шёл по Десне и Днепру, они любовались чарующими видами, посещали старинные города, доплыли до самого Киева…

После этой восхитительной поездки непросто было вернуться в обыденную жизнь. Вячеслава призывали дела на брянских заводах, так что он привёз Марию в Бежицу и показал огромный неухоженный дом, где им предстояло жить. Дом был к тому же совершенно пустым, поскольку первая жена князя забрала оттуда всё, что сумела вывезти.

Мария Клавдиевна пришла в ужас: мало того что там было невозможно жить, так ещё и архитектурный стиль отвечал моде 1870-х, когда богачи увлекались «псевдорусским» или «петушиным» стилем. «Русского в этих претенциозных постройках не было решительно ничего, – возмущалась Тенишева. – Никогда древняя Русь не украшалась подобной резьбой, а башни, балконы и выступы были всецело выдумкой бездарнейших архитекторов с нерусскими фамилиями, бог весть откуда ими вывезенные». Новой хозяйке не хватило духу начать обустраивать этот дом, она его сразу невзлюбила, как, впрочем, и «общество», которое ей пришлось разделять, – прямо напротив дома стоял завод, где строились мосты, паровозные котлы и даже локомотивы.

От скуки Мария Клавдиевна стала выращивать шампиньоны, «чтобы хоть куда-нибудь употребить избыток своих сил». Уже через месяц к столу были поданы первые плоды усилий, что изрядно повеселило Вячеслава. Он, к слову, был гурманом и любил вкусно поесть. Но одних шампиньонов оказалось мало – Мария скучала, тосковала по Киту и деятельной жизни в Талашкине. Она заболела желтухой, и местный доктор посоветовал Тенишеву увезти барыню прочь от заводского воздуха. Князь послушался врача и вскоре приобрёл в пятнадцати верстах от завода имение Хотылево.

Мать народа

Господского дома в Хотылеве не было, предстояла большая работа. Для того чтобы устроить здесь хозяйство наилучшим образом, Тенишевы обратились за советом к опытной Киту: она тут же взялась за дело, выписала хороший скот и лошадей, так как давно мечтала заняться коннозаводством. Вячеслав в то время был целиком поглощён строительством железного моста через Десну и предоставил жене полную свободу действий – как в Хотылеве, так и на заводе.

Мария только того и ждала! Ей давно хотелось навести свои порядки, условия жизни заводских рабочих виделись Тенишевой неприемлемыми. На 28 тысяч жителей была всего лишь одна школа, возглавляемая бессовестным учителем, который наживался на торговле учебными пособиями и принимал в школу только детей богатых мастеров. Тенишева считала, что во главе угла должны стоять способности ребёнка, и, став попечительницей школы, первым же делом поменяла учителя и открыла магазин, торгующий школьными принадлежностями. Дальше – больше. Здание детского сада, устроенного при заводе первой женой князя, давно стояло в запустении, по-настоящему востребованным он не был: жёны рабочих в основном сидели дома с детьми. Тенишева превратила бывший детский сад в ремесленное училище, выписала самый разный инструмент, обустроила кузню. Детям преподавали черчение, слесарное и кузнечное дело, и желающих нашлось много. Заводские подростки, носившиеся по улицам с камнями и палками, рано познавшие прелести пьянства и беспутной жизни, вдруг стали усердными учениками, их родители не знали, как благодарить Марию Клавдиевну, но вот беда – всех, кто хотел получить специальность, скромное здание училища уже не вмещало.