Картинные девушки. Музы и художники: от Рафаэля до Пикассо

Эдуард Мане вряд ли задумывался о том, что на площади ведьм легко встретить ведьму. Не мог предположить и того, что встреча эта станет для него судьбоносной… Пока что он лишь судорожно подбирает слова для того, чтобы уговорить эту девушку позировать. Вообще-то у него нет и никогда не было проблем с женщинами. Он нравится им, он способен очаровать любую. Сюзанна вынуждена мириться с тем, что в жизни тайного супруга появляется то одно, то другое увлечение – натурщицы, случайные знакомые, дамы полусвета. Викторина Луиза Мёран – ни то, ни другое, ни третье. Ей восемнадцать лет, она, как и сам Мане, – коренная парижанка. Родилась на Монмартре, отец – гравёр, родной дядя был скульптором, так что в искусствах она разбирается не хуже вашего, мсье. Выговор у девушки, мягко говоря, не аристократический – в уличной толпе сочтут своей.

Невысокая, пропорционально сложенная, с белокурыми волосами такого оттенка, который иногда кажется рыжим, Викторина дерзко смотрит на Эдуарда, а он замечает, какие выразительные у неё глаза – ясно-карие. А ресницы светлые, ну надо же! Позднее девушка получит у художников прозвище Креветка – из-за своей миниатюрности и прозрачно-розовой кожи.

Викторина считает себя музыкантшей – играет на гитаре, выступает в кафешантанах, делает всё, чтобы вырваться из нищеты, мсье. Конечно, она будет позировать ему для картин, сама судьба в лице Мане пришла сегодня на площадь Мобер, чтобы выдать Викторине счастливый билет. Можем приступать прямо сейчас.

Раз уж Викторина умеет играть на гитаре, так может, написать с неё «Уличную певицу» (1861, Музей изящных искусств, Бостон)? Девушка выходит из кафе, поедая вишни (опять эти вишни!)…

Сюжет складывается, и Мане берётся за дело. Теперь Викторина проводит целые дни в его мастерской. Она прирождённая натурщица – терпеливая, естественная, к тому же ответственная и аккуратная. Викторина искренне считает себя артисткой и к каждой новой идее художника относится будто к новой роли: перевоплощается, примеряет образ, как платье. Мане в отличной форме и бодром настроении – он получает первый в жизни заказ, делает портрет мадам Брюне (заказчица оскорблена результатом, но это мелочи), пишет возлюбленную Бодлера – мулатку Жанну Дюваль… С Викториной у художника завязывается роман (вполне естественное развитие событий, не так ли?). Он очарован моделью и впервые задумывается, а не удивить ли ему следующий Салон «обнажённой натурой»?

Голый «Завтрак»

По давно сложившейся привычке он отправляется за помощью к великим мастерам прошлого. «Сельский концерт» Джорджоне и гравюра Раймонди с рафаэлевского «Суда Париса». Пуркуа па?[14] У него всё будет совершенно иначе, свежо и современно. Ему «хочется передать прозрачность воздуха, изобразить людей такими, какими мы видим их здесь, сейчас».

Мане решает писать обнажённую Викторину на лоне природы, в компании двух одетых мужчин – для них будут позировать его брат Эжен и Фердинанд, брат Сюзанны, скульптор. На первом плане слева – натюрморт, а позади компании Мане изобразит ещё одну женщину, на сей раз полуодетую, завершающую купание. И картина будет называться именно так – «Купание»! Отныне никаких академических кунштюков. Мане пойдёт собственным путём, заботясь не столько о достоверности, сколько о том, чтобы честно передать свои впечатления и радость от работы.

Размеры полотна впечатляющие: 2,08 м × 2,64 м. С этакой махиной, с таким оригинальным сюжетом он сразу же возьмёт медаль! Но прежде чем приступить к исполнению «Купания», Мане пишет портреты танцоров из мадридского королевского театра, гастролирующего в Париже, особенно хорош портрет «Лолы из Валенсии» (1862, Лувр / Музей д’Орсэ). Испанская тема по-прежнему близка Мане, к тому же Испания теперь в моде. Эдуард наряжает Викторину в костюм матадора (1862, Метрополитен-музей) и пишет её со шпагой в руке, а в пандан к этой картине делает «Молодого человека в костюме махо» (1863, Метрополитен-музей), для которого снова позирует его брат. Холст следует за холстом, Мане неистощим и плодотворен… Увы, отцу Эдуарда не доведётся присутствовать при его триумфе в Салоне, который кажется делом решённым, – господин Мане умирает 25 сентября 1862 года. Эдуард становится наследником значительного состояния, и ещё теперь он может жениться – путь открыт. Надо лишь выбрать время.

Парижский салон между тем оглашает новые правила: будет принято не более трёх картин от одного живописца. Мане расстроен – он готов показать публике намного больше, но спорить с теми, кто раздаёт награды не в его правилах. Решено: в Салон будут отправлены «Купание», над которым он без устали работал целую зиму, и два псевдоиспанских портрета. А пока что он выставит в частной галерее Мартине четырнадцать работ, покажет «Музыку в Тюильри», «Старого музыканта», «Лолу из Валенсии»…