Карты четырех царств.

— Ноб просил об услуге, золота дал, — гнусаво проныли из тьмы. — Из дневных ноб. Чистый, ходит по синей половице, с вызолотом. Навроде слежка, навроде личное дело.

Сэн поклонился, с благодарностью принимая исключительную прямоту ответа. Ему сообщили так, что даже он понял: в «Ландыше» случайные гости, не из постоянных заказчиков. Люди эти, по мнению местных, не опасны, а их вопрос мал. Но люди связаны с дворцом, с княжеской его половиной.

Захотелось улыбнуться. Клоп — занятнейшее создание. Он, кажется, слободского фонарщика и правда уважает. Так сложилось с первой ночи в странной для алого ноба должности. Тогда Сэна привели сюда «поговорить с нашенским девятым рангом», и при этом ему не завязали глаза! Позже стало и того интереснее: дали право свободно посещать Клопа. И угощают пивом, как гостя… Сэн отхлебнул из жбана, хотя обычно на службе не пил хмельного. Уважение требует ответа, да и пиво у Клопа лучшее в столице. Говорят, его тайное увлечение — варить с добавками. Еще говорят, у него личные угодья, и не только в Мийро, так что зерно и солод не бывают покупными.

— Что-й-то не красно, — Клоп напоказ зажмурился, потер глаза и затих, ожидая, когда ноб осилит несложный для иных намек. — Кг-м… Кхе-кхе.

Сэн неспешно прихлебывал пиво. «Красно» — может быть сказано о цвете крови и дара, о людях канцлера, о ярмарке и даже о… Нет, два глубокомысленных покашливания, взгляд в потолок и второй, украдкой, вбок-вниз. И рука Клопа напряглась, замерла, выравнивая листы и ногтем отчеркивая знакомый знак. То есть Клоп против привычки просит об одолжении… он что-то узнал и он насторожен. Значит, вопрос о третьем канцлере, и его отъезд уже не тайна в воровской слободе.

— Не надейтесь, он просил жену присмотреть за городом, и сделал это до отбытия, давно, — прямо ответил Сэн. — От себя добавлю, хэш Клоп. Ваши дешево расплатились за отладку часового механизма по прошлому спору, так сказала Чиа третьего дня. Ума не приложу, как ваши умудряются поспорить с ней хоть раз в год? Она приметная. Но ваши будто слепнут! С пожарной башней вляпались, после с паромом, а теперь вот…

— Дикая вне леса? — Клоп глянул на собеседника, вздохнул и сгорбился. — То-то ноет под лопаткой, кгм… ноет. Прямо спрошу: вам за ответ возместить золотом или сведениями? Вы для меня неудобны, светлый хэш. Из-за вас мне иной раз хочется сесть прямо и сказать вслух такое, что… кгм. А еще я молодею, почти готов на пробный бой. Мне, кгм, в радость было бы засадить вам шильце в горло. Кгм… с затылка, само собой.

— Пива бы, — осторожно попросил Сэн. — Темного. Был слух, оно волшебное.

— Дело в воде, — оживился Клоп. — Кгм. Дикая. Мы полагали, она еще… Кгм… рыщет, чую! Как бы к утру снова мы не задолжали. Всё же спрошу, всякий раз интересно… Хэшу чести не поперек чести кланяться мне и со мною, ночным, в пустые загадки играть?

— У вас много лучше, чем во дворце, — улыбнулся Сэн. — Вы бережете меня куда более, чем канцлер или князь, хотя им я нужен и ценен, а вам — ничуть. Даже шило вы мне в шею сунете… короткое. Тоже спрошу, не сочтите блажью: что за герб у дневного ноба, просившего об услуге?

— Кгм… — Клоп постучал пальцами по столешнице, что-то прикидывая. Кивнул.

В круг света от одинокой свечи шуршащим мотыльком влетел лист. Сэн поймал его на ладонь, поклонился. Дождался ответного поклона и расправил бумагу. Рисунок был нанесён подручным Клопа одной лишь черной тушью: простейший герб, такой сразу выдает болотного ноба первого поколения. Недавно он был пахарем или конюхом, а скорее стражем или наемником. И вот — выслужился до признания голубой крови. Сэн плотнее сжал губы. Похожих гербов во всякой городской палате сотни, их рисуют впрок, складывают стопами ждать случая: гербами удобно платить за услуги, сберегая деньги казны, а еще за герб можно получить золото от торгашей, мечтающих назваться нобами…

Пальцы Сэна прощупали герб, словно в нем скрыта подсказка. Всё обычно: косая лента, звездочка на треугольном щите. Мизинец испачкался в свежих чернилах, чуть смазав девиз, который один у всех болотных гербов города. Здесь вот — «Честь и служение». Значит, герб выдан не в столице, а на западе княжества. Город небольшой, название не желает вспоминаться, а должно бы: там едва оправившийся от отравления Сэн хэш Донго вызвал на бой первого из противников, указанных советником Хэйдом. Давно… так давно, что уже не противно вспоминать дело, похожее на хладнокровный забой скота. Отболело.

— Там его кормилица, — шепнули губы Сэна, повторяя слова, мельком услышанные от Лии. Жена разговаривала с Дохлятиной и гладила так же, кончиками пальцев, карту княжества… Сэн неловко повернулся, едва успел поймать жбан с остатками пива, сбитый локтем. Глядя, как по стенкам узором стекает пена, Сэн шепнул: — Он был третий в свите багряного. Я вызвал его и не мог дать ничего, кроме смерти. Таких земле носить тяжко. Служил одному бесу и без колебания переметнулся к иному… У него остался воспитанник. Сломанное, тусклое и страшное существо.