Касание Воды

Что это? Огонь? Не верю! Этого не может быть! У меня видение. Точно. Я уже начал сходить с ума, и мой разум сам плетет смертельную ловушку для моей жизни. Это еще что? Оно движется? Мне не показалось? Чего оно хочет от меня? Эй! Чего тебе нужно? Остановись! Не подходи! Нет! Нет!

— Успокойся, Хранитель, — прозвучал голос, послышавшийся одновременно со всех сторон.

Огонь рассеивал тьму вокруг себя, а когда оказался совсем близко, странник увидел позади факела человека. Кто-то в красной мантии с длинными седыми волосами смотрел на медведя двумя янтарными зрачками из мрака капюшона.

— Ты? — странник удивленно отпрянул, но не сдвинулся с места. — Я вспомнил тебя. Тот сон, что я видел в Лисохвосте. Ты был там! А сейчас ты здесь. Ты был среди тех магов, что встречали меня у башни!

— Жрецов. Я один из жрецов Башни Стихий. Жрец Огня.

— Хоть гном с горы. Созрели наконец! Ну, давай, подходи! Прежде чем ты достанешь меня, я успею изрядно наколотить тебе морду.

Старик рассмеялся. Он сел перед странником в позу лотоса, а факел воткнул перед собой в черное Ничто.

— Я не желаю тебе зла, Сарвилл, — что-то знакомое звучало в голосе жреца. — Присядь. Клянусь, еще вчера ты отдал бы все за разговор с кем-нибудь.

— С кем-нибудь, но не с тобой.

Странник схватил факел и ринулся бежать прочь. Огонь освещал дорогу, точнее, путь, по которому он двигался. Сколько времени прошло с тех пор, как он начал убегать, было все так же не отмерить, зато странник насчитал больше двух тысяч шагов, прежде чем остановился передохнуть.

— Ты закончил? — голос жреца послышался прямо из-за спины.

Странник резко обернулся, увидел старика и вновь бросился наутек. Теперь считать шаги не имело смысла — лишние мысли только сбивали дыхание. Когда двигаться дальше не осталось сил, странник вновь остановился.

— А теперь?

Факел затрепыхал в воздухе. Короткий замах — и пылающий огонь понесся на жреца, разъедая тьму перед собой, а затем прошел сквозь образ мага.

— Это твой сон, Сарвилл. Остановись. Никто не причинит тебе вреда. Я здесь, чтобы помочь.

Медведь сделал еще несколько движений, разрубающих фигуру старца насквозь, но образ вновь обретал прежние очертания, как только ставший оружием странника огонь возвращался на прежнее место. Сарвилл обессиленно бросил факел, а сам упал на спину, тяжело дыша и уставившись в небытие.

— Черт с тобой, старик. Решай. Какая уже кому разница, что станется со мной.

Жрец вновь улыбнулся.

— Ошибаешься, Сарвилл. Ты уже играешь великую роль в судьбе Неймерии. Даже сейчас, когда спишь. Я пришел, чтобы рассказать тебе всю правду.

— Валяй. Надеюсь, правда окажется интереснее того, что я себе надумал за время заточения в этой проклятой башне.

— У нас мало времени. Запомни все, что я скажу. Я Жрец Огня. Есть еще три жреца остальных трех стихий. Все мы когда-то отдали части себя во благо служения Магистру Стихий. Те эксперименты, о которых ты мог слышать раньше, что проводятся в башне, — правда. Здесь творится истинное зло. Пока ты сходишь с ума в своей начищенной клетке, мы питаемся твоей энергией и это позволяет нам создавать страшное оружие из пойманных и еще живых магов.

— Питаетесь моей энергией? О чем ты говоришь?

— Некогда вдаваться в подробности. Тебе достаточно знать то, что любое хоть сколько-нибудь награжденное магическими способностями существо в твоем присутствии в разы увеличивает мощь своего дара. Так Ноэми смогла поднять море, когда сбегала из Шаарвиля.

— Я слышал подобие этой истории от одного старого эльфа. Но… — Странник помедлил. — Поднять море? Выходит, я все-таки помог Ноэми бежать, хоть и не знал об этом?

— Верно. Но точно так же сейчас ты помогаешь магистру творить конец света. Все жрецы черпают из тебя изрядное количество сил, и сам Магистр Стихий становится почти неуязвимым…

— Если у нас нет выхода, зачем тогда ты говоришь мне все это?

— Потому что его надо найти, глупец. Магистр ни при каких условиях не выпустит тебя из башни и в то же время не даст тебе умереть. Понимаешь?

— Что ж. Мы вернулись к тому, с чего начали. Проваливай из моего сна, старик. Дай мне проснуться и продолжить прозябать на верхушке этой злосчастной башни. Мне уже нет дела до самого себя, конца света и кого бы то ни было на всей Неймерии.

Могучая рука жреца схватила странника за ворот, приподняла с места, на котором он распластался, а вторая прилетела с левой стороны прямо по щеке. Тысячи мелких иголок, казалось, врезались в лицо медведю. Несмотря на то, что все вокруг было сном, он был готов поклясться, что удар настоящий. Смуглое лицо старца, облаченное в гримасу ярости, оказалось от Сарвилла на расстоянии дыхания.