Казаки

XIII

Сомко с верными ему полковниками и на этот раз должны были встречать его без ратной помощи царской, предоставленные самим себе. Сомко счастливо отбил передовой татарский набег, в конце мая изловил тридцать человек татарских языков и отослал к царю. В этот раз им послано было такого содержания письмо: — «Смиренно молю и в стопы ног вашему царскому пресветлому величеству: упадаю, — писал он, — покажи премногую милость надо мно^ слугою своим верным: не дай меня в поношение тем моим соперникам, которые описывают меня перед вашим величеством в своих обманных листах изменником; они и прежде сидели в своих домах, и ныне сидят, никуда нейдут, помочи не дают на неприятеля и давать не хотят, а мою работу Бог видит, как я не час и не два, не щадя головы своей, имел бой с неприятелем, умирая за ваше величество и за целость Малой России с одним полком своим Переяславским. Не знаю, зачем меня епископ с Васю-тою описывают изменником; я в невинности своей буду слезно плакать перед вашим величеством, пока увижу, что ваша государева милость снимет с меня вражду и ненависть, и ваше величество изволите прислать такие грамоты, чтобы всякий мне противник и непослушник устыдился. В десятый раз бью челом вашему величеству, чтобы епископ перестал побуждать на зло, и те люди, которые надуты епископским советом, пусть все это оставят и со мною служат верно вашему царскому величеству. Мы бьем челом вашему величеству: изволь прислать к нам боярина для избрания гетмана: изволь ваше царское величеств о оставить это дело на волю всему Войску Запорожскому, а не мне, и не боярину, как по' стародавним обычаям наших предков делалось, епископ же пусть в это вовсе не вступается». Вместе с тем Сомко жаловался на Ромодановского, который явно дружил с епископом и Васютою, и был нерасположен к Самку. Сомко указывал на то, что он, Ромо-дановский, вопреки правам казацким, требовал с Зиньковского полка триста человек, подводы и пятьдесят провожатых. «Нашим извоеванным людям, выражался Сомко, с такой налоги и без войны война». Он просил запретить Ромоданавекому вступаться в права и вольности Запорожского Войска, не приводить епископа и Васюту на зло, и не быть в казацкой раде при избрании гетмана, а знать ему свое дело войсковое, порученное царем: оберегать край от неприятеля. Вместе с тем Сомко просил о возвращении ему данных воеводе Чаадаеву собственных денег на жалованье войску, о чем он уже объявлял теперь не первый раз. — «Храни Боже, по моей смерти — писал он — некому будет бить челом о тех деньгах; сынов у меня милых было два, и тех Бог до славы своей святой обоих взял вдруг».