Казаки

Наконец прибыл под Переяславль Ромоданавекий с войском: к нему присоединился и Золотаренко с своим полком, не хотевший быть заодно с Сомком, но слушавший Ромодановского, как царского воеводу. Хмельницкий, стоя близ Переяславля, не знал о прибытии московского войска;

только татары, сделавшие набег на Пирятин, поймали московского языка, узнали о прибытии Ромодановского и дали знать Хмельницкому. Тогда гетман поспешно снялся со всем обозом и стал отступать к Днепру. Ромодановский, узнавши об этом отступлении, двинулся за ним; вместе с ним пошли Сомко и Золотареико и черниговский полковник Силич.

17 июля произошел бой. У Юрия было до 20 000 войска, в этом числе польских двадцать четыре хоругви и немцы драгуны; татары отстали от Хмельницкого и ушли в свою сторону. Бой открыл Сомк° с своими козаками, бился упорно два с половиною часа, но когда наступил на Хмельницкого Ромодановский с конницею, войско Хмельницкого подалось и уже не могло поправиться; одни, бросивши табор, побежали к Днепру, другие, с самим Хмельницким, бежали в лес; только немецкая пехота сомкнулась в углу табора в числе тысячи человек, оборонялась храбро и вся погибла. Тех, которые бежали к Днепру, преследовало московское и козацкое войско, и приперло их к реке так, что, не находя исхода, они бросились в реку и погибли. Очевидец говорит, что тогда их потонуло так много, что впоследствии трудно было приступить к Днепру по причине чрезмерного смрада от трупов. Те, которые успели сбросить с себя платье и переплыть Днепр, ушли домой нагишом. После Хмельницкий, пользуясь тем, что лес закрывал его от неприятеля, переправился за Днепр.

18 июля победители стали советоваться. Сомк° и державший его сторону Силич, рассчитывая, что и в Нежинском полку многие не любят Васюты и охотно провозгласят Сомка гетманом, объявили,_ что теперь непременно следует выбрать гетмана; и так как войско в сборе, то прежде похода за Днепр следует собрать раду; иначе нельзя идти за Днепр. Сомко уже прежде отправил за Днепр Лизогуба, назначив его каневским полковником, и поручал ему рассылать на правой стороне письма для убеждения заднепров-ских полковников и их козаков к переходу на сторону царя. Наказной гетман уверял, что полки: Белоцерковский, Корсунекий и Черкасский готовы отстать от Хмельницкого и присягнуть на верность царю, — нужно только, чтобы видели на левой стороне Днепра порядок и знали, что есть избранный и утвержденный царем гетман. Этим хотел он убедить к скорейшему собранию избирательной рады. Но все его старания были напрасны. Ромодановский противился; кричал против Сомко Мефодий, за ним Золотаренко, — произошла ссора; в особенности Сомк° и Мефодий друг друга укоряли очень язвительно. Ромодановский, как главный над всеми царский воевода, наотрез объявил, что не допустит теперь до рады, что выбор должен совершиться после, когда можно будет собрать всех казаков и чернь, и когда прибудет для того нарочный боярин от царя.

Думая склонить на свою сторону казаков, Сомк° начал устраивать им пирушки на радости после победы, а тем временем Мефодий и Золотаренко стали советовать Ромо-дановскову оставить Сомка. «Пусть себе пьянствует», гово-' рили они. Они требовали немедленно идти за Днепр. Они рассчитывали, что война окончится без Сомка, и таким образом кредит его безвозвратно подорвется у царя. Ромодановский, ненавидя Сомка, послушал их и двинулся, не сказав ничего об этом Самку. Последний, узнав, что воевода и прочие козаки вышли, сам наскоро собрался и торопился догнать Ромодановского, но не успел.