Казаки

пунты по-прежнему, чтоб козаки были переписаны порознь по своим лейстрам (реестрам); лейстровые козаки станут государю служить, а с мужиков станут собирать государеву казну и хлебные запасы, а нынеча в такой розни у великого государя все пропадает: все называются козаками, на службу не идут, а государевой казны не платят, а как неприятель наступит, так старые лейстровые козаки служить не хотят, а мещане не хотят- давать податей, да бегают на Запорожье и там на себя рыбу ловят, а сказываются, будто против неприятелей ходили. Вот кабы по-прежнему одного гетмана слушали, так во время неприятельского прихода из Запорожья приходили бы к гетману на помочь, а не то, чтоб от службы и от податей бегать в Запорожье. Теперь у них всякий себе начальствует, и от того у них все пропадает».

Сомко с большим огорчением принял от Ладыженского известие о назначении полной черной рады, показывавшее, что государь не хочет утвердить избрания, последний раз сделанного на нынешней раде. На меня, — говорит он, — все -епископ измену взводит, а я служу верно, столько раз татар и ляхов и изменников малороссийских отбивал, какие нужды в осадах терпел... вот и теперь у нас около Переяславля и во многих других местах все повоевали, ни • одной деревни не осталось, хуторы, пасики — все истреблено, пожжено, во всем переяславском уезде и - в других малороссийских городах не сеяли ни одного зерна ржи, а государевой милости все нет, когда государь велит собирать на весну полную черную раду. Он припоминал, что уже два раза в Козельце и Нежине он был избран в гетманы, а государь его не утвердил и приписывал все это наговорам епископа Мефодия.

— Ты говоришь это напрасно, — сказал ему царский посланник, — верная служба твоя государю известна, и великому государю давно то годно, чтоб быть тебе, за твои многие службы и раденье, в совершенных гетманах, только государь не пожаловал тебе подтвержденной грамоты и булавы потому, что у полковников сделалась рознь, и полковники присылали к его царскому величеству бить челом, чтоб великий государь велел для совершенного избирания гетмана учинить полную раду и выбрать гетмана вольными голосами; государь не хочет нарушить ваших вольностей, а желает, чтоб все было прочно, и постоятельно и правам вашим и вольностям непротивно».

«От века того не бывало, — говорил Сомко, — чтоб епископы на раду ездили; знать епископ должен одну цер-

ковь, а такой баламут и в епископы не годится. Прежде сложил_ся с Васютою Золотаренком, а теперь с Бруховец-_ким

; _по его баламутству Бруховецкий гетманом кошевым называется. У нас в Запорожье от века гетманов не бывало — там бывали только атаманы, а гетман был один; на то и войско называется Войско Запорожское. Пусть и теперь великий государь прикажет в Запорожье быть атаманам, а не гетманам; а если в Запорожье будет гетман, так нам нельзя писаться гетманом Войска Запорожского».

Бруховецкий уверял, что Сомко сносится с Тетерей и хочет отдать Украину Польше; что он вместе с Золотаренком непременно изменит царю; а Сомко, в свою очередь, говорил Ладыженскому: «Бруховецкому нельзя верить;

Бруховецкий полу-лях; он был лях, да пристал к Войску Запорожскому, но он никогда казаком не был, и у Богдана Хмельницкого служил во дворе, а не в войске; Богдан его не брал на службу».