Каждый второй уик-энд

– Ей потребовалось меньше двадцати минут, чтобы убедить хозяина продать нам гарнитур за те деньги, на которые мы собирались арендовать жилье в горах, и мы провели ту ночь в нашем доме, уплетая пиццу и попивая дешевое вино, пока я отскабливал стол, а она обдирала старую обивку со стульев. – Он снова улыбнулся. – У нас тогда еще не было никакой другой мебели, а на верхнем этаже – целой секции крыши, поэтому мы спали на одеялах возле камина. Это была одна из лучших ночей в моей жизни. – Его голос треснул. – А через девять месяцев у нас появился Грег.

И точно так же мою грудь стянуло обручем и стало нечем дышать. Я бы предпочел не видеть отца настолько убитым горем. Казалось, он предает что-то, показывая мне свою слабость, как будто лишает меня гнева, который все еще во мне кипел. И ему для этого потребовалось рассказать мне всего одну историю, дать мне услышать боль, которую он чувствовал, даже когда улыбался, – и от моей суровости, которой я обычно его наказывал, не осталось и следа. Вместо этого я кусал губы, сжимая в руках инструмент, напрягая мышцы, чтобы не сломаться вместе с ним, ради

него, глядя, как он скорбит по своему сыну.

Он не пытался скрыть от меня свои эмоции, как делал это раньше. На этот раз он не встал и не пошел в другую комнату; он стоял на стремянке, крепко схватившись за мое плечо, как будто только это и удерживало его в вертикальном положении, в то время как мои глаза полнились слезами, никогда в жизни я не чувствовал себя слабее.

Я не мог плакать в присутствии отца – это походило бы на вторжение в мое личное пространство. Более того, я знал, что если разрыдаюсь вместе с отцом, утром уже не смогу его ненавидеть.

Между выходными