Кэд

— Она приедет в Вальдребе не раньше чем через три-четыре часа, — сказал он. — Имейте в виду, здесь вы пить не будете. Начиная с этого момента ваши безобразия кончились. У вас есть работа, которую вы должны выполнить очень хорошо. Если вы не захотите вести себя прилично, вам придется убедиться, что я не слишком приятный человек.

— К роме шуток? — спросил Кэд. — В таком случае, возьмите-ка мой чемодан. Ваш паршивый хозяин не нанял бы меня, если бы не знал, что я именно тот парень, который ему нужен. Избавьте меня от нравоучений, они меня нисколько не волнуют.

Бауман взял чемодан и проводил Кэда к «ягуару». Усевшись в машину, Кэд сразу же уснул. Бауман задумчиво посмотрел на фотографа и включил двигатель, вскоре аэропорт остался далеко позади.

В Вальдребе машина остановилась возле маленького отеля, который располагался в двадцати метрах от границы. К этому моменту Кэд проснулся и почти протрезвел. Мужчины вошли в отель, где уже была заказана комната. Бауман распорядился, чтобы им принесли кофе, и они поднялись в номер, большие окна которого выходили прямо на пограничный пост.

Кэд тут же развалился на кровати.

— Мне необходимо выпить, — сказал он. — Прикажите, чтобы принесли скотч.

Бауман снял шляпу и бросил ее на стол. В номере было очень душно, и он открыл окно. Небо заволокло тучами, вот-вот должен был пойти снег.

— Ради бога, закройте окно! — закричал Кэд.

Бауман медленно подошел к нему.

— Посмотрите на меня, — спокойно сказал Бауман.

— Вы меня слышали? Я же велел вам закрыть окно, — сказал Кэд, приподнимаясь. И тогда Бауман влепил ему две звонкие пощечины. Кэд опрокинулся на кровать, ошеломленно поглядел на Баумана и попытался подняться. Еще две пощечины вернули его на место.

Глаза Кэда загорелись, совершенно протрезвев, он почувствовал, что ненавидит Баумана так же сильно, как ненавидел Рона Митчелла в Астонвилле.

— Если вам понравилось, я могу продолжить, — тихо проговорил Бауман. — Я могу заниматься этим занятием часами… Имейте в виду, приятель, у нас совместная работа, и я говорю вам: никакого алкоголя! Это вам ясно?

Кэд напряг мускулы и прыгнул вперед, направив кулак в жесткое лицо Баумана. Тот ловко уклонился и встретил Кэда ударом правой, который пришелся в солнечное сплетение. Хватая ртом воздух, Кэд упал на колени. Бауман поднял его за волосы и принялся хлестать по лицу.

В дверь постучали. Бауман бросил почти бесчувственное тело Кэда на пол и, открыв дверь, взял из рук коридорного кофе. Потом, поставив поднос на стол, он присел на кровать и закурил сигарету. Кэду, наконец, удалось пошевелиться, и он слегка приподнялся на локте.

— Вы подонок, — сказал он с ненавистью.

— Безусловно, — улыбнулся Бауман. — Но теперь все отрегулировано, так что пейте ваш кофе. — Он встал и налил Кэду чашку. — Сахар?

— Нет.

Бауман снова сел на кровать, а Кэд все еще не мог встать с пола. Полученные удары все еще причиняли боль, однако, он уже начал приходить в себя. Неожиданно Кэд посмотрел на себя глазами Баумана: пьяница с разбитым лицом, в измятой одежде, настоящий бродяга… Где-то внутри шевельнулись остатки самолюбия. С большим трудом он встал на ноги, выпил кофе и налил еще.

— Сигарету, — предложил Бауман, протягивая пачку.

— Благодарю.

Кэд допил кофе и отправился в ванную. Ему была нужна ясная голова, которой у него не было с тех пор, как самолет вылетел из Нью-Йорка. Он принял душ, потом вернулся в комнату и, подойдя к окну, начал вдыхать свежий воздух.

— Она появится через несколько часов, — сказал Бауман. — Время у нас есть. Хотите перекусить?

— Нет.

— А я хочу. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните. Только не просите виски, его все равно не принесут. До скорого…

Оставшись один, Кэд сел в кресло. Но скоро ему стало тоскливо, он надел пальто и вышел на улицу. Остановившись перед продовольственной лавчонкой, он был поражен обилием бутылок со скотчем, которые выстроились на витрине.

Устояв перед искушением, Кэд купил себе жевательную резинку.

Из отеля вышел Бауман:

— Вы все еще не хотите есть? У них прекрасные бифштексы. Советую попробовать.

— Может быть, — согласился Кэд.

Он не был голоден, но ему хотелось прийти в норму.

Когда он покончил с бифштексом, оба сели в машину и сквозь опущенные стекла стали наблюдать за пограничным постом.

Темнело.

Машина Аниты Штерлик появилась ровно в пять пятьдесят, на час раньше, чем ожидал Бауман. Было темно, но когда красная автомашина возникла в свете прожекторов, Бауман узнал ее.

— Птичка прилетела, — сказал он. — Таможенники ее слегка задержат. Едем вперед.

Он поехал в направлении Лозанны. Кэд, обернувшись, увидел через заднее стекло женский силуэт в брюках и спортивной куртке с капюшоном. Внезапно, он почувствовал, что в нем просыпается инстинкт охотника. Этого не было уже многие месяцы.

— Дадим ей нас обогнать, — сказал Бауман.

Через несколько минут позади раздался нетерпеливый звук клаксона, и красная машина Аниты с бешеной скоростью пролетела мимо.

— Вот так люди и разбиваются на этих узких дорогах, — заметил Бауман, слегка увеличивая скорость. Потом он включил коротковолновый передатчик и сказал: