Хаски и его учитель белый кот. Том III

Мо Жань не собирался спорить с этими людьми, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы рассказать им то, что ему было известно. Он понимал, что сейчас, вероятно, настало время его последнего выступления как образцового наставника Мо и в будущем у него может просто не быть другого шанса что-то им объяснить.

Он использовал свое покаяние как разменную монету, чтобы обменять его на капельку здравомыслия этих ищущих отмщения людей. Ему нужно было рассказать о том, что он знает, и своих догадках присутствующим здесь людям. На данный момент было не так уж и важно, поверят они ему или нет. То, что он сегодня скажет, будет лишь первым ударом колокола, предвещающим беду, и если позднее мир придет в смятение, кто-то из них все же вспомнит его предупреждение и тогда, возможно, будет еще не слишком поздно что-то изменить.

— Господа, просто представьте себе, если бы я или кто-то из вас, будучи Хуа Биньанем, смог понять суть Вэйци Чжэньлун и Пространственно-временных Врат Жизни и Смерти, вот только от рождения не имея достаточных духовных сил, использовать их самостоятельно мне или вам было бы не под силу. И как же в этой ситуации нам поступить?

Больше половины присутствующих изначально были враждебно настроены к Мо Жаню и не собирались слушать и участвовать в его рассуждениях.

Однако Цзян Си уже успел оценить практическую ценность некоторых более ранних высказывании Мо Жаня. Кроме того, у него самого были сомнения по поводу кровавой резни в Гуюэе, поэтому, все серьезно обдумав, он ответил:

— Найду кого-нибудь, кто захочет мне помочь.

— И кто же захочет вам помочь?

— Никто.

— Верно, и правда никто, — подтвердил Мо Жань, — поэтому остается действовать хитростью. Например, обмануть кого-то, вроде Сюй Шуанлиня: человека, который вынашивает в сердце какое-то огромное стремление. Нужно лишь правильно выбрать момент, чтобы прийти ему на помощь, а затем использовать его, чтобы шаг за шагом реализовывать собственный замысел.

— Рассуждения благодетеля Мо совершенно абсурдны. Неужели то заклинание не могло быть чем-то другим? — возразил настоятель Сюаньцзин. — Техникой Пространственно-временных Врат Жизни и Смерти невозможно овладеть. На протяжении нескольких тысячелетий никто так и не смог этого сделать. Суть техники, что содержалась в основном томе, не дошла до потомков, так как кто-то смог бы обучиться этому запретному знанию?

— Верно, это просто какая-то сказка из «Тысяча и одной ночи».

— Тогда уж пусть расскажет, что с небес на землю сошел Верховный Бог Фуси. А что, это практически такая же невероятная история, как и открытие Пространственно-временных Врат Жизни и Смерти.

— Это настолько абсурдно, что даже бродячий сказитель не посмел бы такое насочинять.

Зал Даньсинь гудел от криков и споров. Наконец кто-то с холодной усмешкой сказал:

— Образцовый наставник Мо, неужели вся эта длинная предыстория была лишь для того, чтобы убедить собравшихся здесь людей в том, что всех тех людей в Гуюэе убили вовсе не вы, а ваш двойник, проникший в этот мир через Пространственно-временные Врата Жизни и Смерти?

Мо Жань: — …

Увидев, что он не отвечает, кто-то из присутствовавших в Зале Даньсинь расхохотался в голос:

— Лихо он придумал, действительно потрясающе! Кто бы мог подумать, что для того, чтобы снять с себя вину за содеянное, образцовый наставник Мо в самом деле будет сочинять всякие небылицы!

— Оказывается, он так долго кружил вокруг да около, потому что хотел нас запутать. Думал, своими сказками сможешь смыть с себя вину и оправдать собственные преступления?

Не в силах терпеть этот галдеж, Цзян Си повернулся к ним и, с досадой тряхнув рукавами, не скрывая своего недовольства, обратился к людям, которые решили высмеять Мо Жаня:

— Каждый имеет право высказаться, к чему этот сарказм и ехидство?

Сложив руки в смиренном буддийском поклоне, настоятель Сюаньцзин ответил за них:

— Глава Цзян, не то чтобы люди нарочно ехидничали, просто предположения мастера Мо уж слишком невероятны. На взгляд этого старого монаха, лучше сначала провести разбирательство при участии Цитадели Тяньинь, а уж потом принимать решение.

— Да, глава Цитадели Тяньинь скоро будет здесь. Когда она прибудет, пусть образцовый наставник Мо отправится с ней для суда.

Прежде чем Цзян Си успел что-то сказать, Сюэ Чжэнъюн уже открыл рот. Хотя сейчас он пребывал в полном раздрае чувств, но все равно вступился за Мо Жаня:

— Я полагаю, что объяснение Жань-эра все же можно постичь и, возможно, Пространственно-временные Врата Жизни и Смерти на самом деле были открыты. Цитадель Тяньинь — это место для допроса преступников, совершивших чудовищные злодеяния, так что не следует передавать его туда, не разобравшись в этом деле.

— Верно! — какой-то ученик с Пика Сышэн сделал шаг вперед. — Во время сражения на горе Цзяо Мо Вэйюй сражался на передовой не на жизнь, а на смерть. Если бы тогда вас не выручил брат-наставник Мо, могли бы вы все выжить и стоять тут сейчас? Если бы он задумал низвергнуть мир совершенствования в хаос, он бы мог просто бросить вас всех умирать в ловушке на горе Цзяо!