Хазарский меч

– Я… хазарин я! – Ярдар сперва запнулся, но тут же обрел уверенность, положив руки на свой почетный хазарский пояс. – Хакану я служу, его оружие ношу, на его серебро живу. Хазарам их бог великую силу дал и обещал, что будут они владеть жилищами врагов своих. И мы с ними тоже. Держава хазарская спокон веку стоит! А про Олегов род при дедах и не слыхал здесь никто. Кто он против хакана? Что мошка! Хакан хлопнет – ее и нет. А то, что ты говорил, чтобы вам торг вести между полянами и хазарами… Я поразмыслил: это вы хотите то же делать, что делаем мы, у нас на Упе. Но мы – хакановы люди. А вы – сами по себе. Не позволит хакан, чтобы торгом правили люди, ему неподвластные. Только если пойдете под руку к нему. Сами боги указывают: нет вам иного пути. Я вам не грожу, мне не по годам, да и… я же друг ваш. Но коли хакан в поход снарядился, у него на пути стоять – все равно что вот отсюда броситься вниз головой, – Ярдар кивнул на обрыв, над которым они стояли, где уже совсем сгустилась тьма.

– Ну, поглядим, – с тяжелым вздохом Вратимир распрямился и взял свой посох, прислоненный к загородке. – Будем с мужами совет держать. Как люди скажут, так и сделаем.

– Но я… – уже повернувшись вместе с ним спиной к обрыву и собираясь идти домой, Ярдар все же хотел закончить этот разговор более дружелюбным образом, – но я, если ты не шутил… чтобы твою дочку мне отдать… Я хоть сейчас посватаюсь, на это мне хаканова позволенья не надобно!

Он засмеялся, но Вратимир веселья не поддержал.

– Поглядим… – повторил он и направился к своему двору.

Глава 3

Утро выдалось довольно ясным, а пока завтракали, даже солнышко проглянуло. Едва доели кашу, как явился Заволод, полный нетерпения опробовать хазарский меч. Чтобы никто случайно не попался под руку, решили выйти из города в лес. За Ярдаром и Заволодом увязались младшие Вратимировы сыновья, по пути к воротам к ним пристали еще чьи-то отроки, так что на склон за южным валом Ярдар вышел не только с мечом, но и во главе целой дружины.

Из склона горы, густо усыпанной бурыми листьями, тут и там выпирали неровные глыбы с торчащими гранями.

– Вот это – Ящеры, – Заволод указал на два огромных камня, выше человеческого роста, лежавших по сторонам тропы у ворот, подобно стражам.

Ярдар оглянулся и вздрогнул: и впрямь было похоже на два замерших чудовища. Их серые каменные тела густо покрывала зеленая моховая шерсть, показывая, что спят они очень давно… ну а что если выспались и вот-вот проснутся?

– К Чаше пойдем, – продолжал Заволод. – Там пообок есть ровное место.

Чашей, как выяснилось, назывался длинный и довольно низкий серый камень, в котором виднелось широкое, в две ладони, и глубокое отверстие, налитое черной водой.

– Вода особая, от многих хворей помогает, – Заволод почтительно указал на камень. – Когда летом дождя нет, отсюда князь вычерпывает, несет на поля и поливает – и дождь идет, а Чаша наутро уже опять полная.

– Там внизу родник? – Ярдар не знал, бывают ли родники в камне.

– Там внизу дева Любушка сидит.

– Где? – Ярдар в недоумении воззрился на камень.

– В горе, под землей. Тебе не рассказывали, что ли? У нас эту все повесть малые дети знают. У старого Вятко была дочь, Унелюба…

– Не у Вятко, а у князьца той голяди, что здесь раньше жила, – дерзко поправил его один из Вратимировых сыновей, которые отирались рядом, для развлечения поддавая ногами камушки.

– Сам ты голядь! Всегда рассказывали, что у Вятко!

– Моя бабка лучше знала.

– Не спорь с бабками, это до скончания века! – поспешно вмешался Ярдар. – И что было?

– Ну, стало быть, была у старика дочь-красавица, и раз увидал ее сам Кощей. Приходит к старику и говорит: отдай мне дочь в жены. Тот не хочет Кощею отдавать, а куда денешься? Говорит: построй мне за одну ночь терем каменный, как в Костянтиновом граде, тогда отдам. Принялся Кощей строить. Как засвистит по-змеиному, зарычит по-звериному, слетелись к нему со всех сторон куды, синцы да игрецы, принялись по небу камни таскать – из-за тридевяти земель. Таскают, один на другой кладут, стены возводят. Целую гору уже навалили. Видит Любушка, беда: до рассвета далеко, а терем уже почти до неба. Побежала она к курам, зажгла лучину да петуху и сунула под самый клюв. Он проснулся, видит – свет, думает, утро настало. Как закричит! Эх, Кощей говорит, не успел! Грохнул со зла кулаком по горе, что его поддатни натаскали – только камни во все стороны брызнули. Вот они и лежат, – Заволод обвел рукой каменистый склон. – Видишь, вон где стена была, – он показал на нагромождение глыб, как будто обтесанных громадным топором.

– А с девкой что?

– А она от того удара под землю провалилась. У нас многие думают, что вот здесь Кощей кулачищем и вдарил, – Заволод показал на Чашу. – Дыру пробил. Оттого и вода в ней черна. А Любушка по се поры под землей сидит, под развалинами, да горько плачется – это слезы ее Чашу наполняют.

– Ну у вас и предания тут! – Ярдар содрогнулся, с неприязнью косясь на черную воду в каменной чаше. – Ладно, мы что, сказки сказывать сюда пришли?