Химик

Дэниел небрежно прицелился и выстрелил в стог, стоящий на сотню ярдов дальше. Алекс последовала его примеру.

– А может, в роли бухгалтера я была бы счастливее.

Дэниел вздохнул.

– Наверное, ты права. Мне нравилось быть учителем. Не самая интересная профессия, но даже в обыденном можно найти свою прелесть. Да и вообще обыкновенность крайне недооценивают.

– Мне этого не понять. Но звучит здорово.

– Ты никогда не была обычной. – Не вопрос, а утверждение.

– Верно, – согласилась Алекс. – К сожалению, как выяснилось.

Слишком умная. Она дважды прострелила мишени голову.

Дэниел выпрямился и приставил длинную винтовку к плечу. Эйнштейн потянулся, поднявшись.

– Ну, у меня все-таки были области, где я выходил за рамки посредственности, – произнес Дэниел, пытаясь, судя по тону, разрядить обстановку. – И тебе очень повезло, – продолжил он, – ведь сегодня ты увидишь, как я работаю в любимой сфере.

Алекс отложила «ЗИГ» и потянулась, почти как Эйнштейн. Из-за травм мышцы быстро деревенели. Алекс двигалась меньше обычного – берегла ушибленные части тела. Однако наступила пора заставить себя пользоваться всеми конечностями в равной мере.

– Звучит заманчиво. И я проголодалась, так что очень надеюсь, что под сферой подразумевается кухня.

– Она самая. Прошу, – изящно махнул Дэниел в сторону пикапа.

– Как только уберем игрушки на место.

Дэниел действительно чувствовал себя как рыба в воде, пока, мурлыча что-то под нос, нарезал одни продукты кубиками, посыпал другие специями, а третьи бросал в кастрюльки. Алекс не могла не заметить, что некоторые приспособления совершенно новенькие, и во время проверки шкафчиков она их не встречала. Что ж, придется провести лекцию о том, что, будучи в городе проездом, люди крайне редко приобретают кухонные принадлежности… но все потом. Начали плыть восхитительные ароматы, и Алекс не хотела ничего случайно испортить.

Она сидела на диване боком, поджав под себя ноги, и одновременно следила и за новостями, и за Дэниелом. На экране не показывали ничего интересного – только всякие местные события и небольшой сюжет о праймериз, до которых оставалось еще месяцев девять. Весь этот процесс выборов ее раздражал. Наверное, стоит вообще прекратить смотреть новости, когда настанет время предвыборных кампаний. Алекс было плевать, кто в конечном итоге победит. Она лучше многих знала, что творится за кулисами этой сцены и насколько ничтожно влияние марионетки-избранника на принятие важных решений.

Арни съел очередной разогретый в микроволновке замороженный ужин и удалился к себе где-то в семь тридцать, как, видимо, и поступал каждый день. Алекс попыталась уговорить его остаться ради настоящей домашней пищи, но он ее проигнорировал. Удивительно, что Дэниел ее не поддержал. Наверное, слишком сосредоточился на готовке и не заметил. Алекс раз или два предложила ему помочь, но получила безапелляционный ответ, что сможет есть уже приготовленное.

Дэниел что-то ворчал, расставляя тарелки, вилки и кофейные кружки – все разномастные. Наверное, стоило ему напомнить, что отправляться в очередной загул за фарфоровым сервизом определенно нельзя. Когда он выставил еду на стол, Алекс тут же поспешила на кухню, умирая от голода и витающих вокруг ароматов. Дэниел отодвинул для нее стул – Алекс вспомнила, что видела подобное в старых фильмах. Разве нормальные люди так поступают?.. Она не знала наверняка, но сомневалась. По крайней мере, не в заведениях, где она обычно ела.

Эффектно достав зажигалку, Дэниел поднес ее к воткнутой в булочку свече в форме единицы, украшенной узором в голубой и розовый горошек.

– Тонких я не нашел, только такие, – пояснил Дэниел, заметив выражение лица Алекс. – Ну и вино только такое, – продолжил он, указав на открытую бутылку около его кофейной кружки. Слова на этикетке были Алекс незнакомы. – Самое выдержанное из погребов «Юнайтед супермаркет».

Дэниел было потянулся к бутылке, но Алекс машинально накрыла свою кружку ладонью.

– Я не пью.

Он поколебался, а потом все-таки налил себе немного.

– Я прихватил еще яблочного сока. Или хочешь воды?

– С удовольствием выпью сок.

Дэниел отошел к холодильнику.

– А можно спросить? В завязке или из религиозных соображений?

– Из соображений безопасности. Четыре года не притрагивалась ни к чему, что может затуманить сознание.

Вернувшись, Дэниел наполнил ее кружку соком и сел напротив с нарочито беззаботным выражением лица.

– Разве ты ударилась в бега не три года назад?

– Три, да. Но как только до меня действительно дошло, что меня в любой момент могут убить, других мыслей почти не осталось. Нужно было любой ценой сохранять сосредоточенность, иначе я могла что-то упустить. Думаю, так и произошло. Если бы я действительно держала ухо востро, то Барнаби мог бы остаться в живых. Зря мы выжидали.

– Ты не чувствуешь себя здесь в безопасности?

Алекс подняла взгляд, удивленная вопросом. Ответ был невероятно очевиден.

– Нет.

– Потому что утром я сглупил?

Она покачала головой:

– Нет, что ты. Просто я нигде не чувствую себя в безопасности.