Читаем Хлеб печали полностью

- Не пойму, о чем вы говорите, - холодно заметил Руди и окончательно очнулся от дремоты. Ему не нравилось поведение епископа, который увидел Анну только сегодня и, похоже, был уже настроен против нее. Ему не нравилась и печатка, возникшая ниоткуда. Сегодня ему не нравилось почти все; он чувствовал себя так, будто стоило ему сделать один-единственный шаг, как он попадет в расставленные силки.

Неизвестно, чем бы закончилась их беседа, но за дверями послышался шум, доктор растерянно воззрился на Руди, и в комнате неожиданно появился барон фон Ринген, сразу заняв собой все пространство. Барон остановился у дверей, недовольно сморщил нос, заложил большие пальцы за ремень, на котором висела шпага, и громогласно заявил, оглядывая онемевших от изумления людей:

- Как я рад наконец-то вернуться, господа!

- Мы думали, вы погибли, - наконец вымолвил первым глава городского совета, вытянув шею из пышного воротника. Казначей громко икнул и почесал себе затылок чесалкой от блох.

- Мне пришлось пережить нелегкие времена, - хмыкнул барон. Он был чисто выбрит, напудрен и против обыкновения почти изысканно одет. – Но все уже позади. Ваше высокопреосвященство! Я давно вас не видел, - он приложился к руке епископа, а затем воззрился на Руди и широко распахнул объятья. – И вы! Вы тоже еще здесь! Какое счастье, что вы не уехали, друг мой.

Они трижды расцеловались (на мгновение Руди показалось, что фон Ринген сейчас сломает ему шею), и барон, обняв Руди одной рукой, словно старого товарища, обернулся к доктору, застывшему над телом, как кладбищенский грабитель, которого застали врасплох.

- Прослышал, что вы без меня поймали оборотня, - укоризненно заметил барон, сжимая плечо Руди. - Я пропустил все веселье, пока охотился за негодяями, превратившими мою усадьбу в руины.

- М-м, - отозвался доктор и чуть-чуть ослабил узел на воротнике.

- Так что же выяснила медицина о природе этого создания? – весело поинтересовался барон.

Доктор в ужасе взглянул на Руди, затем на епископа, на миг напомнив огромного зайца в парике, и откашлялся.

- Медицина… кхм… Еще не… не вынесла своего реш… решения, - наконец промолвил он.

- Очень жаль, очень жаль, - добродушно-угрожающе заявил барон. Его рука скользнула вниз, и у Руди потемнело в глазах от внезапной боли в недавно зажившей ране. Ноги внезапно отказали ему, в комнате стало очень душно, словно свечи выжгли весь воздух, и он почувствовал, как оседает вниз.

- Что с вами, друг мой? – участливо спросил барон. Его пальцы казались раскаленным железом, что немилосердно жгло рану, и Руди почти увидел, как под одеждой рвутся нити из бычьих кишок, которыми его (разумеется, с позволения доктора) зашивал армейский костоправ. – Помогите же ему! Слуги! Отнесите господина домой! Вам надо лежать и поменьше двигаться, - отчетливо и раздельно сказал он Руди прямо в лицо. Его слова прозвучали как предупреждение.

Глаза у барона внезапно оказались узкими и желтыми, как бронза, и тьма хлынула из его зрачков, заполняя все вокруг; тьма сливалась с болью; она и была боль. На мгновение весь мир стал одной звенящей нотой боли, которую невозможно было вынести, а затем пришло блаженное забытье.

Жажда была первым ощущением, когда Руди пришел в себя. Горло горело и першило, словно в нем никогда не было слюны, и распухший язык неприятно ощущал все щербинки на зубах. Он пошевелился, но испуганный голос тут же велел ему ничего не говорить и не ворочаться.

- Пить, - потребовал Руди осипшим голосом. Рана ныла, болела и чесалась; кто-то забинтовал ее, но бинт был уже мокрый.

- Да-да, господин.

В мигающем свете огонька блеснул бронзовый бок ковшичка, и холодный, будто замерзший, металл коснулся его губ. Вода почему-то не утоляла жажду, она казалась одновременно ледяной и горячей, как раскаленной свинец, и Руди оттолкнул руку с ковшиком.

- Где графиня? – спросил он. – Где барон фон Ринген?

- Я не знаю, господин, - пробормотал слуга, обернувшись к свече.

- Мне нужна моя одежда и оружие, - велел Руди, с трудом приподнимаясь на локтях. – Живо!

- Господин барон и его высокопревосходительство не желают, чтобы вы вставали…

- Мне… - он еле сдержался, чтобы не выругаться. - …все равно, чего они желают. Что, нужно вытряхнуть из тебя душу, чтобы ты принес мне мое платье?

- Я не могу вас выпустить, - с безумной храбростью прошептал слуга. – Господин барон не велели… Ай!

Руди схватил ковшик и ударил им слугу по голове, но тот успел прикрыть лоб руками.

- Не бейте меня, господин! – взмолился он. - Господин барон сказал, что вам нужно отдохнуть и нельзя волноваться! Он прислал вам бочку лучшего вина… ай! И нанял вам повара, ой! А еще дал мне золотой, чтобы я стерег вас. Ой-ой, только не по ребрам!

- Где моя одежда? – процедил Руди, занося в очередной раз ковшик.

- Я буду звать на помощь, - пролепетал слуга, закрывая глаза, как только Руди навис над ним. – Смилуйтесь, господин! Он отберет у меня деньги и выкинет на улицу. Вся моя семья умрет с голоду.

- Можешь выпить мое вино и съесть мою еду, - посулил ему Руди. – Но мне нужна моя одежда!

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения
Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей
Цыпленок жареный. Авантюристка голубых кровей

Анна – единственный ребенок в аристократическом семействе, репутацию которого она загубила благодаря дурной привычке – мелким кражам. Когда ее тайное увлечение было раскрыто, воровку сослали в монастырь на перевоспитание, но девица сбежала в поисках лучшей жизни. Революция семнадцатого года развязала руки мошенникам, среди которых оказалась и Анна, получив прозвище Цыпа. Она пробует себя в разных «жанрах» – шулерстве, пологе и даже проституции, но не совсем удачно, и судьба сводит бедовую аферистку с успешным главой петроградской банды – Козырем. Казалось бы, их ждет счастливое сотрудничество и любовь, но вместе с появлением мошенницы в жизнь мужчины входит череда несчастий… так начался непростой путь авантюрной воровки, которая прославилась тем, что являлась одной из самых неудачливых преступницы первой половины двадцатых годов.

Виктория Руссо

Приключения / Исторические приключения