Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники

Состоявшееся 17 марта 1969 г. в Будапеште совещание Политического Консультативного Комитета ОВД, утвердившего положения о Комитете министров обороны государств – членов Варшавского пакта, а также новую редакцию документа об Объединённых вооружённых силах и Объединённом командовании ОВД, оценивалось официальной Тираной как кризис этого блока. Во-первых, албанская сторона отметила попытки не акцентировать внимание в заключительном коммюнике на ситуации в Чехословакии и проявленную осторожность в формулировках с целью создать «впечатление у общественности о якобы наступившей нормализации в Чехословакии, в той форме, как того желали советские захватчики». Во-вторых, заявлялось о том, что все предпринимаемые Москвой политические и организационные меры (включая структуру Варшавского пакта), направленные на «большее завертывание гаек механизма контроля с целью дальнейшей консолидации диктаторского управления странами-сателлитами их хозяином [СССР – Ар. У.]

в политическом и экономическом». Наконец, в-третьих, официальная Тирана оценивала ситуацию в ОВД как свидетельствующую о давней «деградации Варшавского пакта в инструмент политического шантажа военной агрессии в руках советской ревизионистской клики в интересах осуществления своей империалистической, шовинистической политики по превращению всех восточно-европейских стран-участниц в колонии советских ревизионистов» и как инструмент, позволяющий руководству СССР «торговаться с партнерами – американскими империалистами, за счёт свободы, независимости и безопасности народов мира»

¹⁰

. Итоговый документ заседания ПКК – так называемое Будапештское обращение, содержавшее призыв к европейским государствам провести общеевропейское совещание по безопасности, оценивался в военно-политическом отношении Тираной с учётом взглядов албанского партийно-государственного руководства на политику СССР и возглавляемого им Варшавского блока в целом. Так, в частности, в опубликованных албанской партийной печатью материалах, в которых анализировалось Будапештское заседание, подчеркивалось отсутствие в тексте Обращения классового подхода, и заявлялось о том, что не делалось «даже никаких заявлений о борьбе с империализмом, не упоминались Вьетнам и Ближний Восток, и даже угроза германского реваншизма, являющаяся любимой темой ревизионистской пропаганды, в этот раз представлена в достаточно мягком тоне». Особое значение албанской стороной придавалось возможности советско-американских договоренностей по вопросам безопасности в Европе, что оценивалось руководством АПТ как сговор двух сверхдержав, а Варшавский пакт выступал в этой ситуации как инструмент советского контроля над ситуацией в Восточной Европе¹¹.