Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники

Не менее жёсткой была реакция Э. Ходжи на подготовку к Совещанию по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое должно было состояться с 30 июля по 1 августа 1975 г. и принять Заключительный акт¹⁹⁶. Позиция главы АПТ по отношению этой конференции определялась как внутри, так и внешнеполитическими факторами. Политика неучастия в международных конференциях была продолжена Э. Ходжей и в отношении предлагавшейся в декабре 1975 Грецией встречи представителей Балканских стран для решения проблем безопасности. Отвергая, с одной стороны, идею такой конференции как неосуществимую из-за противоречий стран региона и активной роли великих держав, стремящихся использовать их, с другой, глава АПТ считал, что в мире существует опасная ситуация

¹⁹⁷. Столь противоречивый подход, в действительности, объяснялся стремлением Э. Ходжи продолжить избранный им «особый курс» и не допустить подпадания под чьё-либо влияние, предпочитая двусторонние отношения многосторонним договоренностям. Поведение НРА на международной арене зависело от принимавшегося лично Э. Ходжей и его ближайшего окружения курса. Степень влияния самого главы коммунистического режима Албании на этот процесс зависела от того, насколько он был в состоянии контролировать ситуацию в партийно-государственном руководстве и в целом положение в стране. Пристально следившие за происходящим в ΗΡΑ аналитики и представители дипломатических кругов западного блока, включая США, несмотря на закрытость Албании для внешнего мира и тотальную секретность, распространявшуюся властями на внутриполитическую информацию, приходили к выводу о том, что Э. Ходжа установил полный контроль над вооруженными силами, но, в то же время, внутри руководства АПТ продолжают сохраняться признаки нестабильности и напряженных взаимоотношений. Примечательным был анализ ситуации, сделанный итальянскими дипломатами, аккредитованными в Тиране, считавшими, что существует конфронтация между сторонниками «жёсткой линии» во внешней политики из числа старой партийной гвардии – участников партизанской борьбы в годы Второй Мировой войны, и теми, кто поддерживал «мягкую линию»¹⁹⁸

. В этой связи иностранные дипломаты обращали внимание на публикацию в партийном органе «Rruga е Partise» статьи «третьего человека» в партийной иерархии – X. Капо, в которой заявлялось о необходимости проявлять бдительность из-за возможных враждебных действий, «остатков прошлого и остатков иностранного влияния»¹⁹⁹. Изменения в персональном составе руководства НРА и АПТ оказывались в центре внимания высших чиновников США, отвечавших за внешнеполитическое направление, что было обусловлено стремлением определить основной вектор возможного развития коммунистического режима Албании и его внешней политики

²⁰⁰. В августе 1975 г. посол США в СФРЮ Л. Зильберман, полагаясь на информацию, поступившую к нему²⁰¹

, выдвинул предположение о том, что возникшие у Э. Ходжи проблемы со здоровьем ведут к усилению позиций М. Шеху – премьер-министра НРА и по совместительству министра обороны – в партийно-государственном руководстве коммунистической Албании, которая входит в период политической нестабильности²⁰². Подобный вывод, делавшийся на основании косвенных данных, не соответствовал, однако, действительности, что было связано со слабой информированностью дипломатических представителей многих стран Западного блока о положении в руководстве НРА, где было ограниченное количество иностранных дипломатов²⁰³. Ожидание изменений во внешней политике во многом базировалось именно на подобных данных. Определенные надежды на изменение ситуации в стране и заинтересованность в том, чтобы Албания не оказалась под влиянием противостоявших США и НАТО сил, выражались как в Госдепе США, так и на ряде сессий представителей гражданской и военной бюрократии Североатлантического блока, в котором внимательно следили за внутриполитическим развитием НРА и её внешнеполитическим курсом. Особое внимание придавалось роли и месту Албании в региональной политике²⁰⁴.