Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники

Последнее обстоятельство – выбитые двери – указывает на то, что дом не только обстреливали, но и штурмовали. Единственная возможная цель – захват Берии.

На это же (штурм) указывает и то, что приехавшему Серго Лаврентьевичу сказали, что несколько минут назад из дома увезли чье-то тело, накрытое простыней. То есть ни при телефонном звонке, ни по прибытии домой Серго Лаврентьевичу не сказали определенно, что Лаврентий Павлович убит.

Опубликованные фотокопии дела Берии не содержат его тюремной фотографии (анфас и профиль) – в отличие от дел шестерых его «сообщников», в которых тюремные фотографии есть. Находящаяся же в деле Берии фотография, во-первых, выполнена не по законам жанра (она сделана «почти анфас», если можно так выразиться), во-вторых, представляет нам человека в явно хорошем настроении – еще не улыбающегося, но, кажется, вот-вот готового улыбнуться. Это не фотография человека, только что арестованного.

На мой взгляд, это может означать лишь одно – у «охранявших» Берию не было в руках самого Берии, во всяком случае, живого и невредимого.

На это указывает также и то, что в наше время имеется – и опубликован – акт о казни Берии, но отсутствует акт о его захоронении.

ДРУГАЯ ВЕРСИЯ

Что же произошло в действительности?

Видимо, дело было так.

Середина лета 1953 г. Утром 26 июня Лаврентий Павлович Берия прибыл на работу и всю первую половину дня занимался делами, никто его не арестовывал и арестовывать не собирался. Сын Берии Серго Лаврентьевич находился на службе, жена, невестка и внучки – на даче. Около двух часов дня, когда Лаврентий Павлович Берия приехал из Кремля в свой особняк на площади Восстания пообедать, на особняк совершила внезапное и стремительное нападение группа вооруженных неизвестных. Была стрельба, были жертвы, были многочисленные свидетели среди прохожих и проезжих, а также среди живущих и работающих в соседних домах.

Нападавшие, не оставив визитных карточек, увезли Лаврентия Павловича в неизвестном направлении. Был ли он захвачен живым или мертвым, сказать, конечно, трудно, но намерение нападавших очевидно – захватить живым. В противном случае они могли бы обойтись одним выстрелом профессионального снайпера. Особняк Берии одной своей стороной выходит в сеть старомосковских переулков и двориков; затеряться там за 2–3 минуты вполне реально.

Когда в Кремле узнали о происшедшем, было принято разумное и естественное решение о вводе войск в город: во-первых, для защиты множества важнейших лиц и объектов Москвы от возможных дальнейших нападений; во-вторых, для того, чтобы максимально затруднить скрывшимся вооруженным неизвестным дальнейшие передвижения по городу. При этом смысл происходящего раскрыли лишь нескольким высшим командирам, так как дать всему миру узнать, что первое лицо в Советском государстве, носителя важнейших атомных и неатомных секретов, похитили прямо из дому средь бела дня, было, конечно, недопустимо.

Находившаяся на даче семья Берии была взята под вооруженную защиту. К ней, естественно, был доставлен и сын пропавшего – Серго Лаврентьевич.

Кого следовало счесть виновным в происшедшем страшном провале? Во-первых, самого Лаврентия Павловича – ибо именно он как глава МВД отвечал за такие вещи; кроме того, как охраняемое лицо он, по-видимому, допустил непростительную беспечность, лично (по-видимому) настояв на том, чтобы его охрана была сравнительно слабой. Во-вторых, следовало винить контрразведку – именно она должна противодействовать подобным акциям. Поэтому первым действительно арестованным оказывается начальник контрразведки Гоглидзе – в ночь на 27 июня в Берлине. Не было ни самодурством, ни произволом счесть виновным и первого зама главы МВД Кобулова – он ведь тоже наряду с Берией отвечал за всю работу МВД в целом. Поэтому в середине дня 27 июня арестовывают и его.

Далее – расследование (вероятно) ничего не дает, неизвестных нападавших ни найти, ни заочно идентифицировать не удается; войска при таких обстоятельствах держат в городе до последней возможности, что и понятно. Однако новых нападений не происходит, и войска, и город устали от неестественного и никак не объясняемого властями соседства друг с другом. Не держать же танки у Кремля до бесконечности. Поэтому войска уводят по казармам, на улицы выводят патрули автоматчиков.

К 30 июня расследование все еще не дало нужных результатов; кремлевское руководство сильно и небеспричинно нервничало; тогда арестовывают начальника следственной части по особо важным делам Влодзимирского. Справедливо это было или нет – теперь трудно сказать, но своя логика в подобных действиях, безусловно, была.