Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3

– Сделаем так, – отрывисто произнёс Иван, которому надоело ждать, что кто-то кроме него предложит что-нибудь дельное, и они сдвинуться с мёртвой точки, и покинут это неуютное место. – Догоняем этих. Каждый берёт на себя, сколько может. И без церемоний… Объединяемся и уходим куда-нибудь. Где можно не задохнуться и освежить головы. Шилема, не фыркай, а делай как все!

– Вот ещё! – возмутилась замечанию временница. – Я, может быть, взяла бы Икату, так Жулдас не отдаст. Не отдашь?

Жулдас глянул на неё исподлобья.

– Нет, конечно! – резко и коротко отозвался он и сделал жест, отгораживающий Икату от Шилемы.

Иката почувствовала, что разговор коснулся её особы. Она бросила отчаянный взгляд на Ивана.

– Она говорит обо мне плохо?

– Напротив, – нисколько не сомневаясь в своём, не совсем честном, утверждении, успокоил её Иван. – Мы решаем, как нам лучше поступить и что делать дальше.

– Если в пустыне не знаешь дороги, то как бы вы не решали…

– Мы знаем дорогу. И не одну. Вот и выбираем, по какой из них нам лучше идти.

– Что она сказала? – жадно спросил Жулдас.

– Успокойся! Она спрашивает, что мы собираемся предпринять?

– А-а, – разочарованно протянул Жулдас, он явно ожидал чего-то другого.

– Итак, договорились. За ними! – скомандовал Иван.

Идти по песку оказалось нелегко даже для мужчин, а для женщин и подавно. И как не силилась Шилема, она стала отставать. Икате помогал Жулдас, а Арно опекал принесённую, её звали Илоной. Наконец, Иван, приотстав, ухватил Шилему за предплечье, и, как она не бурчала на него и не сопротивлялась, потащил за собой и нагнал ходоков.

Пока он занимался временницей, группу возглавлял дон Севильяк, он и сообщил:

– Они возвращаются.

Да, женщины возвращались.

Разочарованные, обессиленные, покорные. Они брели по огненно-жёлтому безграничному полю потерянной на нём жалкой крупицей, готовой раствориться на его фоне без следа.

– Ну, дуры, – высказался Джордан. – Я всегда…

– Джордан! – охрипшим вдруг голосом оборвал его Иван и поперхнулся. Он почувствовал пересохшее горло, подумал, что хорошо бы прямо сейчас сделать несколько глотков холодной воды. – Не до того. Берите их!.. Я сказал, не церемоньтесь! Не до того!

Сам он ухватил первых двух женщин. Они не сопротивлялись. Их обмякшие тела пылали жаром и отдавали едким потом. Дон Севильяк, заурчав, не то от усердия, не то от удовольствия, также сграбастал двоих, но тут же растерянно затоптался и едва не выронил их из рук. Взять-то он их взял, буквально следуя приказу Ивана, но уходить на дорогу времени следовало всем скопом.

– Ваня! А как? – крикнул он так, что одна из взятых им женщин повисла на нём в обмороке.

Короткое замешательство испытали и другие ходоки.

– Шилема, в центр! Все к ней! Плечо к плечу! Шилема, пусть они тебя притиснут, не сопротивляйся… Так! В поле ходьбы всем сделать на меня один шаг! Пошли!

Прохлада и глубокая темнота дороги времен моргнула, и вновь ходоки и ведомые ими женщины вышли в реальный мир. Теснота в группе ещё не рассеялась, как Арно воскликнул:

– Чертовщина какая-то! КЕРГИШЕТ!

– Вижу, – упавшим голосом отозвался Иван, освобождаясь от женщин.

Перед ними медленно и бесшумно, словно траурная процессия в минуту наивысшей скорби, вращалось колесо с насажанными на шипы мумиями.

Откровения дона Севильяка

Возвращение к колесу для ходоков стало неприятной неожиданностью. Всё-таки двойной переход через поле ходьбы, к тому же вслепую, так как в нём царила непроглядная темнота, мог вывести их куда угодно, но не в ту же точку пространства. А когда на колесе приблизился свежий труп оставленной здесь женщины, то стало ясно – их вынесло практически в то же самое время, лишь сдвинутое деватом всего часами позже случившихся здесь памятных для них событий.

Изнурённые женщины стали оплакивать подругу, по имени Полли, но их стенания больше относились к ним самим: не ждёт ли их такая же участь? Появление мумии Элен, прежней их сестры по секте, они лишь проводили опухшими от слёз и яркого солнечного света глазами.

Вскоре они успокоились, вытерли слёзы и стали заниматься собой.

Ходоков занимало иное. Они теперь подозревали, что из канала, созданного Пектой, их вытолкнуло в пустыню неспроста. Перейдя в первый раз к колесу, они, по-видимому, снова побывали в той же самой пустыне, в том же времени и в том же месте. И если это так, то они топчутся на пространственно-временном пятачке. Оттого реплика Арно о чертовщине, никого не ввело в заблуждение.

– Яма, – подрагивая щеками уникальным носом, сказал уверенно Хиркус.

– Ловушка, – приглушённо пискнула Шилема.

– Отстойник, – назвал Иван это явление собственным термином.

Все говорили об одном и том же. О страшном для ходоков во времени парадоксе.