Хожение за три моря Афанасия Никитина (другой перевод и текстологическая обработка)

¹³⁰до Галат

— порт Кальхат (при быстром произношении звучит как Галат) на Оманском берегу, неподалеку от Маската, что подчеркнуто указанием Афанасия Никитина на одинаковое время в пути, которое требуется, чтобы достичь Дега из Маската или из Кальхата. Упомипается как аравийский порт на путях в Индию у Ибн-Батуты, Марко Поло и Абд-ар-Раззака Самарканди. Никколо Конти плыл в Индии из Кальхата, здесь он изучал персидский язык, так пригодившийся ему в Индии, здесь заключил соглашение с другими восточными купцами о совместном найме корабля до Кожикоде (Каликут). Начиная со слов «а от Гурмыза» и до описания мускусных оленей следуют справочные данные, собранные Афанасием Никитиным о портах Ипдийского океана и до Дальнего Востока. Сюда включены некоторые данные о портах, в которых он уже побывал (Ормуз, Дега, Маскат, Камбей, Чаул); данные о Дабхоле, в котором он еще не был и о котором будет писать еще раз, а также данные об алмазных копях Райчуру, где он, возможно, побывал позднее, когда почти полгода находился неподалеку, в Каллуре. Весь этот отрывок, который можно условно назвать «Порты Индийского моря», как бы «разрывает» рассказ о .праздновании в Бидаре победного окончания войны, которая длилась около трех лет. Возможно, данные о Дабхоле и Райчуру здесь еще расспросные, но если данный свод о портах и месторождениях драгоценных камней записан в Индии позднее, то это — свидетельства очевидца. В Ка- лате, как уже говорилось (см. прим. 60), Афанасий Никитин не был ни на пути в Индию, ни на обратном пути; во время того и другого плавания он следовал через Маскат.

¹³¹а от Мошката до Кучъзрята 10 дни

— время указано для плавания от более близкого Индии пункта — Дега, поэтому возможно, что слова «а от Мошката» — вставка переписчика; в Троицком изводе их нет. См. прим. 59—61.

¹³²до Дабыля

— Дабхол, главный порт Бахманидского султаната, в 136 км от Бомбея; плавание от Чаула до Дабхола требовало, по Афанасию Никитину,. 6 дней. Слова Афанабия Никитина о том, что Дабхол «последний» мусульманский порт, служили как бы подтверждением датировки Срезневского: более южные территории, включая Гоа, были покорены войсками, которыми командовал Махмуд Гаван; в 1472 г., следовательно, при этой датировке, уже после отъезда Афанасия Никитина из Индии (Петрушевский, с. 226). Между тем далее Афанасий Никитин описывает возвращение Махмуда Гавана с войсками после этой войны на курбан байрам, который отмечали 19 мая 1472 г. Поэтому слова Афанасия Никитина о том, что Дабхол — самый южный порт мусульман в Индии, говорят о том, что эта мнение заимствовано путешественником из расспросных данных, еще до возвращения Махмуда Гавана после завоевания Гоа. Так что это — своего рода «устарелая информация». Наличие такой информации, устаревшей к моменту записи, позволяет выдвинуть предположение, что справочные данные о портах Индийского моря действительно записаны в те две недели, которые отделяли возвращение Афанасия

И Хожение за три моря

Никитина из храма Парвати и до торжественной встречи войск Махмуда Гавана, т. . носят дневниковый характер.

¹³³до Келекота— порт Кожикоде, известный ранее как Каликут. Главный порт государства Виджаянагар. Афанасий Никитин в Каликуте не был, но сообщает о нем интересные сведения, собранные им по расспросам. По словам Ибн-Батуты, это был один из самых больших портов мира. Сюда приезжали купцы из Аравии, Ирана, Цейлона, Явы, Китая, Абд-ар-Раззак Самарканда сравнивая Каликут с Ормузом, упоминает также о торговых судах из Эфиопии и Занзибара. Вообще Каликут был более связан с портами Красного моря и Египтом, который играл посредническую роль в торговле индийскими товарами с Западной Европой. Предметами ввоза были медь, серебро, золото, киноварь, розовая вода, кожи, сафьян, кони для войска и нужд знати. Предметы вывоза составляли пряности, амбра, ревень, драгоценные камни, жемчуг, хлопчатобумажные ткани индийского производства, китайский фарфор, ценные породы деревьев. По свидетельству Дуарте Барбоса, вывоз из Калпкота до появления здесь кораблей Васко да Гамы находился в руках мусульманского купечества.