Хозяйка Мерцающего замка

– Согласно легенде, основание города связано с победой маркграфа Ордского над чудовищем, которое несколько лет держало в страхе всю округу, – с важным видом начала свой рассказ я, как только Кострик припарковался на стоянке недалеко от замка, главной достопримечательности городка. – Фундамент замка был заложен в одна тысяча двести семьдесят девятом году, но стройка вскоре была заморожена в связи с насильственной смертью маркграфа Ордского.

Дракон посмотрел на меня с непередаваемым выражением на лице, и я закусила щёку изнутри, чтобы не улыбнуться. А что? Он же экскурсию просил? Просил. Как дисциплинированный работник, как настоящий профессионал и знаток своего дела, я обязана её ему предоставить. На высшем уровне.

– В исторических хрониках можно найти описание того самого чудовища, – продолжила я, игнорируя досаду своего слушателя. – Монах называет его «премерзким драконом».

Кострик выразительно фыркнул и закатил глаза, а я с удовольствием продолжила:

– Лапы у него были короткие и мощные, а зубы, хоть их и было очень много, не так огромны и остры, как это можно было ожидать от такого гиганта. Цвету чудовище было оливкового, вот только спина, где находились бронированные костяные пластины, была украшена чёрными полосами, да брюхо – мягкое и, по словам монаха, совершенно невыразительное, было унизительно жёлтым.

– Почему «унизительно»? – отозвался Кострин. Мы как раз входили в ворота королевского парка – прекрасные ворота! Волшебный парк! – но и это не улучшило драконьего настроения (к моей тайной радости). Наоборот, к выражению крайней досады прибавилась ещё и дикая тоска.

– Понятия не имею, – весело призналась я. – Это цитата. Из хроник. Откуда, ты думал, у меня вся эта занимательная информация?

Кострик пожал плечами.

Тут надо заметить, что я безбожно лгала. Никаких хроник я не читала, да и вообще не была уверена в том, что они есть. А всю легенду, включая характерные эпитеты и манеру изложения, позаимствовала у Адама, звезды местного туристического бизнеса. А посчитать правдой байки этого, мягко говоря, историка мог только очень и очень наивный человек.

Однако клиенты Адама любили.

– Так дальше рассказывать или заканчиваем экскурсию и идём к поставщикам?

– Рассказывай. – Обречённо.

– Итак. Дракон был премерзким, преотвратнейшим, а к тому же ещё и отличался жуткой прожорливостью, – с воодушевлением продолжила я, – жрал всё и всех. Причём не только домашний скот и диких зверей, по неосторожности забредших на территорию омерзительного обжоры, но и людей. Особенно молодых девиц…

– Древние драконы, они такие, – пробормотал Кострик, без особого интереса посматривая на стены древнего замка. – Я вот, например, тоже люблю вкусно поесть. Шашлык из баранины, овощи, бутылку хорошего вина… Ну, и непременно девицу на десерт. Мням.

И облизнулся, прикрыв глаза от удовольствия, а я почувствовала, как краска прилила к щекам. Проклятье.

– В музее замка, – не дрогнув, продолжила я, – есть картина кисти художника тех времен, сюжетом к которой послужила история о том, как маркграф Ордский лишил жизни сие чудовище. Хочешь посмотреть?

– Спрашиваешь! Просто мечтаю… Кстати, о портретах, у меня для тебя тоже есть один, вот только я его в отеле оставил. Глянешь, когда вернёмся?

От том, что Кострик Мотьку не только пытал с пристрастием, но ещё и к художнику свозил, мне подруга, конечно, наябедничала. А когда я, проигнорировав её обиженные гримасы, заметила, что напрасно она так негодует, что это мне всё равно, а Кострик, как непосредственный участник событий, имеет право знать правду, тихонько всхлипнула.

– Всё равно? – закусила губу и широко-широко распахнула глаза, сдерживая слёзы. – Я для тебя ведь… Чтобы он не думал, чтобы понял… Отомстить чтобы.

– Я не просила тебя об этом, – сухо напомнила я. – Поэтому теперь, пожалуйста, не требуй благодарности и не проси сочувствия. Ты моя подруга, я тебя люблю, но знаешь что?

– Что?

– На месте Кострика я б тебе голову за такие шуточки оторвала.

И что сделала Мотька после этих слов? Может быть, устыдилась? Вот уж дудки! Обозвала меня неблагодарной дурочкой и с ловкостью слона, вломившегося в посудную лавку, поменяла тему разговора. А я лишь обрадовалась, потому что не хотела вспоминать. Надоело, устала! Хватит с меня и того, что источник всех моих бед теперь денно и нощно ошивается в непосредственной близости от меня…

Я вздохнула и вернулась из воспоминаний о вчерашнем дне в день сегодняшний. Кострик смотрел на меня, ожидая ответа, и мне внезапно подумалось, что, быть может, он и прав.

– Думаю, нам и в самом деле нужно с этим разобраться, – произнесла я.  Было до смешного обидно признавать за Костриком правоту, но я всё же смогла. – Не во имя возмездия и справедливости, но собственного спокойствия ради.

– Варя… – он дёрнулся ко мне, словно хотел обнять, словно распознал спрятанную за моей наигранной небрежностью горечь, но я ловко увернулась от его рук и закончила: