Хозяйка неблагого двора

Взяв с Киры клятвенное обещание не сдавать его старшему брату, Габриэль попрощался и исчез в тут же материализовавшемся портале.

– Оставляем вас наедине, – многозначительно протянула подруга и тут же рявкнула на своего фамильяра. – Иди собирай манатки, идем к мисс Бертонкок!

Глава 22. Операция «Спасение принцессы Дурындот»

Несколько часов мы с чертякой честно посвятили подъему хозяйства подруги мисс Дин и, по совместительству, новой поклонницы Габриэля, которой они с Крисом имели неосторожность наобещать с три короба. Увы, хозяйство оказалось таким же не подъемным, как и сама мисс Бертонкок. Дама, что называется не первой свежести, и с фигурой векового дуба, ствол которого можно обнять разве что вчетвером, да и то сильно поднатужившись. Но самым удивительным оказалось то, что при весьма сомнительных внешних данных, эта женщина была твердо убеждена в собственной неотразимости. Ни бородавка на подбородке, ни нос-картошка, ни даже косящий влево правый глаз, не смогли поколебать ее веры в собственные женские чары.

Мисс Бертонкок мнила себя бесподобной красавицей и постоянно сравнивала с прекрасной Турандот¹⁴ из старой сказки. Разумеется, что при такой писаной красе, где-то неподалеку непременно должна располагаться армия поклонников, поющая под окнами серенады и томно вздыхающая по ночам. Но, поскольку, нигде в обозримой близости таковой не наблюдалось, женщине повсюду мерещились одиночные тайные воздыхатели, которые ошивались у ее дома, в надежде хотя бы одним глазком взглянуть на предмет обожания.

На не слишком тактичное замечание чертяки, что почему-то никого вокруг не видно, сопровождаемое характерными поворотами головы в разные стороны в поисках хоть одного тщедушного обожателя, мисс Бертонкок горячо заверила, что все неравнодушные, как правило, активизируются ближе к полуночи и буквально осаждают дом, вытаптывая при этом огород и цветочные клумбы вокруг.

– Ах, если бы вы только знали, как меня это тяготит, – картинно всплеснула руками хозяйка, томно вздыхая.

– Что именно? – недоумевала я.

– Такое пристальное внимание, – ответила она и прикрыла глаза, имитируя усталость.

– А я думал, что вас тяготят лишние сто фунтов на боках, – влез в разговор чертяка и бесцеремонно потыкал лапками в свисающие складки над туго повязанным фартуком.

Я покраснела как рак и, скривившись прикрыла глаза, ожидая что женщина разразится негодованием. Но к моему удивлению, хозяйка никак не отреагировала на замечание, предпочитая пропустить его мимо ушей.

– Вы просто не представляете каково мне, – продолжала увещевать она.

– Раз так, давайте мы вас спасем, – неожиданно предложил Шнырь.

– Как это? – опешила мисс Бертонкок.

– Ну, скажем, подежурим ночку возле дома и доходчиво объясним всем, кто тут появится, что заглядывать в чужие окна нехорошо… – хитро прищурившись, пояснил он.

– Даже не знаю… – засомневалась хозяйка.

– Соглашайтесь – соглашайтесь, – настаивал чертяка. – В конце концов, что вы теряете? А мы вам тут всех нарушителей изловим. Без-воз-мез-дно!

– Ну, дежурьте, коли сильно хочется, – махнула рукой женщина.

Как только дверь дома за хозяйкой закрылась, я зашипела:

– Ты что творишь? Теперь нам придется торчать здесь всю ночь!

– Я хочу вывести эту Дурындот на чистую воду, – осклабился фамильяр. – Мы придем вечером, немного посидим тут, естественно, никто не придет. Зато у нас будут доказательства, что она нагло врет. Ты её видела, какие уж тут толпы поклонников, странно еще что соседи не заикаются, с такой-то красотой по-соседству.

– Ну врет и врет, тебе-то что? – не понимала я.

– Эх, недальновидная ты ведьма, Кира. Вот получим доказательства что она выдумщица и лгунья, и потребуем от этой «крысавицы» безоговорочной помощи в расследовании, предупредив, что если откажется, то мы всем расскажем, что возле её дома даже собака, пробегая, ускоряется и никаких поклонников и близко нет, – пояснил Шнырь.

– Это же шантаж, чистой воды – скривилась я.

– Несомненно, – закивал фамильяр, признавая очевидное и направляясь в сторону дома.

– Тебе известно, что такое совесть? – уточнила на всякий случай, пытаясь не отставать.

– Конечно, – довольно оскалился Шнырь. – Совесть – это слово из семи букв!

Через несколько часов, когда на небе уже сгущались сумерки, мы с чертякой тащились обратно к дому мисс Бертонкок. По дороге нам встретился дедушка Нами, Кондратий. Он задумчиво брел, смотря под ноги и сердито бормоча что-то под нос.

– … куда делась… чертовка такая… не пойми-что… – долетели до меня обрывки фраз.

– Здравствуйте, дедушка Кондратий, – громко поздоровалась я и помахала рукой.

Старик поднял голову и тупо уставился перед собой, очевидно, не вполне понимая, кто его зовет. Затем вдруг встрепенулся и оглядевшись по сторонам, наконец, увидел меня и слегка качнул головой в знак приветствия.

– Вы, наверное, беспокоитесь куда подевалась Нами? – догадалась я.

– Наверное… Да, – как-то неуверенно начал Кондратий, но потом взбодрился. – А вы знаете где она?