Хозяйка неблагого двора

– Миссис Випс, вы только не ругайтесь, – миролюбиво начала я. – Мы здесь для того, чтобы помочь. Если что-то нужно, вы просто скажите…

– Не можете вы мне помочь, – упрямо прошипела она и громко высморкалась в фартук.

– Это уж позвольте нам решать, – осторожно заметила я.

– Никому я не нужна, – вдруг взвыла миссис Випс. – Годы мимо идут, даже Макась старый, и тот жениться собрался! Да не на мне…

Тут хозяйка подозрительно покосилась в мою сторону, но я сделала совершенно искренне удивленное лицо. Мол, знать не знаю, о чем это вы тут толкуете.

– Тьфу ты, – выругался доселе молчавший Шнырь. – Так ты сопли распустила, потому что старая и страшная? Да сколько таких как ты на белом свете живет и ничего, не ропщут! Вот хотя бы Киру взять…

Если бы у меня под рукой была кочерга, я бы непременно пустила ее в ход и огрела этого мохнатого «успокоителя». К сожалению, ничего подходящего для воспитательных мер нерадивого фамильяра в пределах досягаемости видно не было.

– Цыц! – шикнула на него я, но, естественно, безрезультатно.

– А что? – возмутился чертяка. – Успокаиваю как могу. Не всем же повезло родиться такими красивыми как я. Конечно, тетка переживает!

– Если хотите, мы можем помочь вам завоевать сердце Макасия, – неожиданно для самой себя предложила я.

– Как это? Неужто любовным напитком опоите? – в голосе женщины забрезжила надежда.

– К сожалению, привороты на духов не действуют, – вздохнув произнесла я. – Поэтому придется брать природной красотой и обаянием.

Миссис Випс с сомнением покосилась на меня. Все присутствующие прекрасно понимали, что природного шарма у хозяйки Шнырь наплакал. Но это было и не важно, поскольку у меня родилась одна замечательная идея.

– Положитесь на нас, мы все устроим, – горячо заверила ее я. – Даже не сомневайтесь, банник будет наш. Точнее ваш!

Немного посовещавшись и обсудив предстоящий фронт работ, все, кроме Тасилия, отправились на боковую. Ему предстояло за ночь воплотить в жизнь самую важную часть моего гениального плана.

Ранним утром запыхавшийся Шнырь ворвался в баню и радостно возвестил:

– Друг Макасий! Поздравь меня скорее, надумал я жениться!

– На ком это? – выглянул из-за каменки заспанный косматый банник.

– Да на хозяйке здешней, миссис Випс, – бодро отрапортовал чертяка.

Изумившийся было старичок покатился со смеху:

– Ну, ты брат даешь! Она ж страшней магической войны! Вот ведьма твоя – другое дело! Ни дать ни взять, красавица!

– Давно ли ты ее видел? – вкрадчиво поинтересовался фамильяр. – Да Кира ей даже в подметки не годится, так она похорошела.

Не успел банник ничего ответить, как тут, по счастливой случайности, в парилку вошли мы с миссис Випс с ворохом белья на постирку.

В ярких лучах утреннего солнца хозяйка походила на спустившееся с небес божество. Копна тяжелых каштановых кудрей тягучей карамелью рассыпалась по плечам. Длинный хлопковый сарафан цвета лимонного крема подчеркивал аппетитные изгибы женской фигуры. Легкий флер жасмина разлился по комнате, кружа голову всем присутствующим.

Гертруда Випс с королевским достоинством прошествовала к большому щербатому корыту и вывалила туда принесенное белье. У застывшего в немом восхищении банника даже рот приоткрылся.

– Ох, даже помочь белье замочить некому, – притворно вздохнула хозяйка и томно захлопала черными густыми ресницами.

– Что-ты, Гертрудочка, а я на что? – тут же подскочил Макасий и, подвязав узлом вечно спадающие портки, принялся вырывать у женщины простыню. – Как же это ты, голуба, ни с того ни с сего замуж за черта собралась?

– Так никто ж не зовет боле, а годы идут, – вздохнула миссис Випс и театральным жестом откинула с плеча свою шикарную шевелюру.

– Вот именно, – поддакнул встрявший в разговор чертяка. – А я главное смотрю, такой бриллиант в навозе валяется… Не нужен никому… Дай, думаю, себе возьму.

– Постойте-постойте, как это не нужон?! Мне нужон! Мой брульянт! – неожиданно заявил банник.

– Ну, поздно уже, Макасий, – грустно вздохнул Шнырь. – Ты вот что, на ужин к нам сегодня приходи, по поводу помолвки так сказать. Мы тебя, друг, приглашаем.

Схватив хозяйку под руку, чертяка чинно покинул парную, под удивленно-восхищенный взгляд банника.

Блестяще отыграв первый акт этой трагедии, фамильяр с главной героиней, исчезли с поля зрения, уступая место на сцене для меня. Засучив рукава старого грязного платья, я громко шмыгнула носом и утерев его рукавом для полноты картины, подошла к кадке.

– Что же вы, Макасий, счастье свое упустили? – ехидно поинтересовалась, замачивая в воде свою порцию белья.

– Я ж не знал, что она такая… такая… – обалдело захлопал глазами банник. – А волосы, а фигура…

Понятливо кивнув его речам, я с размаху плюхнула грязным бельем по кадке, обдавая деда веером ледяных брызг.

– Каждая женщина подобна цветку. При правильном уходе он расцветет, без оного – погибнет, – нравоучительно сообщила я. – Запомните, Макасий, не бывает на свете некрасивых женщин, бывают недалекие мужчины.

– Что ж теперь делать-то? – понуро развел руками старичок.