Хозяин Москвы

После перерыва я вернулся в офис сам не свой и первым делом сел за комп. Сердце часто билось. Я набрал в поисковике «Шмелёв без штанов». Первая же ссылка вела в ютуб на ролик со мной. Полтора миллиона просмотров… В голове зашумело, под пиджаком стало жарко – я вспотел. Я запустил видео.

Боже!.. Вот открывается дверь, появляюсь я – с дикими глазами и расстёгнутыми брюками.

– Вы видели? Видели это?! – отчётливо восклицаю я.

Потом внезапно исчезаю за дверью. Подчинённые изумлённо переглядываются. Раздаётся чей-то голос рядом с камерой:

– Что это значит? Очередное сокращение?

***

Докопаться до истины я не смог. К камерам, ведущим видеонаблюдение в офисе, есть доступ с компьютеров в серверной. Зайти туда может любой, значит, выложить запись мог кто угодно. Ужасно неприятно, когда понимаешь, что среди твоих подчинённых есть предатели, и не догадываешься кто. В лицо все они дружелюбны, милы, приветливы. А за спиной поливают тебя грязью.

Но ничего, у меня есть друг в ФСБ, я попрошу отследить переписку подчинённых в социальных сетях и мессенджерах. Наверняка кто-то проговорится.

***

Бегущая срока внизу экрана: «В 14.00 экстренный выпуск новостей».

Что-то случилось, думаю. Я сижу на диване, смотрю в окно. Вид совершенно прекрасный. Синее безмятежное небо, яркое, но не слепящее солнце мягко заливает город подо мной желтизной. Весна ещё не наступила, но уже чувствуется что вот-вот, а отсюда – с высоты птичьего полёта кажется, что уже вторая половина апреля. В офисе пахнет кофе, а мне мерещится запах свежескошенной травы, от которого так кружится голова. Хочется выбежать на улицу и бежать-бежать-бежать, по сухим и пыльным дорогам, навстречу тёплому ветру и несбывшейся мечте. Но, от себя не убежишь.

– Чем сейчас-то ты не доволен, Иван? – спрашиваю я себя. – Ты элита, у тебя есть почти всё, что можно пожелать. Твоя любовница – самая красивая женщина Москвы. Тебя любят и уважают. Правда, твои сотрудники считают тебя мудаком, ну так что же?

Но что-то не так. Чего-то мне не хватает. Что-то наполняет меня неизбывной печалью.

Звонит телефон.

– Иван Сергеевич, по поводу асфальта и бюджета…

Это мой помощник.

– Слушай, Михалыч, давай сам решай, ладно?

– Понял, Иван Сергеевич…

– Только смотри, головой отвечаешь за неправильное решение!

– Ясно, как обычно!

Я отключаю его. У меня отличные помощники, все специалисты высочайшего уровня и профессионалы. Они делают всю работу, и я им полностью доверяю. Потому что сам ничего не понимаю в управлении городами. Собственно, не я их даже выбирал, их назначили из разных ведомств на уровне Правительства. У меня нет иллюзий, я прекрасно понимаю, что Хозяин Москвы – я только потому что я небесный.

На экране заставка новостей и музыка. Экстренный выпуск.

– Сегодня в 12.00 Верхняя палата Парламента единогласно проголосовала за причисление к лику святых Святейшего Президента Всея Руси Красна Солнышка. С этого момента к его регалиям в обязательном порядке добавляется эпитет «чудотворец».

– Ёб твою! – вырвалось у меня.

Я вскочил и выбежал к остальным.

– Вы в курсе? В курсе? – закричал я.

Ольга кивнула.

– Если вы про Святейшего, то да. В новостях уже есть…

– Интересно, а чего ты вместо работы сидишь в инете?

Она молча продолжала смотреть на меня. Всё остальные тоже – замерев, как бы ожидая, что ещё я сделаю.

– Ладно, – я махнул рукой и вернулся в кабинет.

Когда же он успел скончаться? Новостей об это не было, сразу про канонизацию… Что же теперь будет? Кто станет теперь Святейшим?

И тут я вижу на экране, как живой и здоровый Президент принимает поздравления от коллег в связи со своей канонизацией.

***

Увидел в телепрограмме: «Публичный процесс над И. А. Дыниным».

– Ого, – закричал я, – он уже идёт!

Я выскочил из кабинета.

– Публичный процесс над Дыниным! Всем смотреть!

Сотрудники подняли на меня тусклые, пустые глаза. Не понимаю, за что они меня не любят. В их сдержанных взглядах прямо-таки сквозит холодная неприязнь, которую они вынужденно подавляют, поскольку я начальник, но не до конца – чтобы я понимал, что они считают меня тем ещё говном.

В общем, по их лицам я понял, что именно это они делают – смотрят в сети публичный процесс над Дыниным, вместо того чтобы работать.

Я вернулся к себе. Но остановился у двери, захваченный неожиданной мыслью.

Я снова выглянул и сказал громко и чётко:

– Ольга, Кирилл, зайдите ко мне.

Опять на меня поднялись эти безжизненные взоры. Как будто рыбы смотрят сквозь толщу воды… Неприятное чувство…

Ольга растерянно встала, оправила юбку и пошла ко мне. Я заметил, что она порозовела. Чего её смутило? Думает, что буду приставать? Ну так не буду, у меня Мария есть.

Ладно.

Она села на диван, Кирилл на стул напротив, а я в кресло за столом. С моей позиции был хорошо виден и телевизор, и она. Крепкие широкие бёдра, кружевной край чулка как всегда торчит… Что-то во мне зашевелилось. Я мотнул головой, перекрестился и переключился на телевизор.