Хозяин Москвы

– Я смотрела новости… И хочу сказать, что вы такой молодец! Спасибо, что защищаете нас!

Меня передёрнуло.

– Давай, беги уже!

Она ушла. И только сейчас, оставшись наедине с самим собой, я осознал всю катастрофичность этого машиного сообщения: «Ты просто трус и поддонок». Это было что-то ужасное и невозможное. Я и представить никогда не мог, чтобы она мне такое написала. Меня лихорадило и трясло, тряслись даже глаза, и я всё делал какие-то хаотичные движения руками, пытаясь как-то совладать с волнением.

***

Пасха. В Иерусалиме сошёл благодатный огонь. А я сижу в офисе под палящим в окно солнцем и пью. Я мог бы закрыть жалюзи, но у меня нет моральных сил на это. Вместо этого я передвигаюсь по комнате прочь от солнца, ища тень как вампир. Я просто пересаживаюсь с места на место. В какой-то момент я оказался на полу.

Мне всё время кажется, что Мария вот-вот позвонит. Сколько раз так бывало в других отношениях, что на меня обижались, а потом сами и звонили. А Мария самая покладистая из всех. Но, тем не менее, я отчётливо понимаю, что она не позвонит.

Мне не даёт покоя вопрос, где я совершил ошибку, когда настал переломный момент в наших отношениях? Я не верю, что это произошло на митинге детей. Критическая масса накопилась раньше, а митинг стал предельной точкой, когда произошёл взрыв.

И права ли она? Мог ли я что-то делать? Почему я трус? Почему подонок? И хотя я искренне считал, что её обвинения несправедливы, всё же она была права – я трус и подонок, но по какой-то другой причине.

Телевизор весь день включён. Я жду новостей с Машей, но её нет. Видимо, взяла отгул. Вдруг я представил её в обществе какого-то лощёного небесного в ресторане. Мне стало не по себе.

Звонок – опять батюшка. Сегодня день еженедельной исповеди. Я должен быть у него. Он звонит уже в третий раз, и я понимаю, что придётся ответить.

– Христос Воскресе! – сказал я.

– Воистину! Где тебя черти носят? Почему не у меня?

– Я болен… Подхватил что-то…

– Болен? А что у тебя с голосом?

– Осип…

– Осип? А, по-моему, брат мой ситный, ты нажрался! Ты чего себе позволяешь в светлый праздник Пасхи?

– Не брат, а друг…

Я не в силах слушать его. Больше всего в общении с ним меня утомляет эта необходимость постоянно оправдываться, как будто я в самом деле виноват в чём-то. Пошёл ты, – думаю я и отключаю телефон.

– Марина! Марина!

Заходит Мариночка.

– Почему вы на полу, Иван Сергеевич? – с тревогой спрашивает она. У неё такие большие и красивые глаза.

– Потому что мне здесь хорошо. Иди-как в магазин и купи красного вина. И скажи сотрудникам, что ко мне никому нельзя, я очень занят. И вот, объяви сегодня короткий день – до двух. Как все разойдутся, вызови мне такси домой.

***

Четыре часа. Офис опустел. Только Мариночка сидит играет в тетрис, ждёт, когда везти меня домой. Но я не спешу, потому что совершенно не понимаю, что мне делать дома. Там мне будет пусто и одиноко, и это меня страшит. Уж лучше набраться посильнее до того, как я попаду домой, чтобы сразу там уснуть.

Опять новости и опять без Марии.

– Лампаду, зажжённую от благодатного огня, сошедшего в Иерусалиме, провезли вокруг Кремля, по Садовому кольцу, по Московской кольцевой автодороге и тринадцать раз по кольцевой линии метро.

Я мысленно задался вопросом, почему именно тринадцать, но ведущий тут же пояснил:

– По числу апостолов Иисуса Христа, плюс Иосиф Виссарионович.

Меня охватил мистический ужас.

Я всегда боялся потерять связь с реальностью. Мне снилось иногда, что этот мир не настоящий, и вдруг он начинает рушиться на глазах, распадаются привычные связи, всё, имеющее прежде значение, исчезает, и у меня начиналась паника. И вот, это происходило прямо сейчас, наяву. Торжествует абсурд, бессмысленный и беспощадный.

Мир не утроен разумно, – сказал я себе, – не надейся.

И самое страшное, что миллионы людей, видя эти новости про путешествие благодатного огня, воспринимают это так, как будто всё в порядке, как будто так и должно быть! И даже радуются! И ведущий вон с совершенно серьёзной рожей. Никто не задаст вопрос: а зачем? Зачем его провезли по кольцевой линии метро?

Я гоню прочь от себя этот вопрос, потому что возможные ответы вселяют страх и тревогу, они окончательно разрушают веру в осмысленность мира и человечество.

У меня возник порыв немедленно выброситься из окна чтобы покончить со всем этим и не знать, чего будет дальше.

Но я боюсь. Права была Маша, я трус.

***

Не могу поверить, она ответила. Я звоню ей весь вечер, набираю и набираю, на столе всё в пепле, липко от вина, пустые бутылки, пепельница с высокой горкой окурков. Я вообще не думал, что она ответит, я просто звонил на автомате. И вот вдруг:

– Ну сколько можно! Я объяснила тебе! Всё кончено!

– Слушай сюда, – как мог строго сказал я, но речь подводила, слишком пьяный, – слушай сюда, или ты сейчас же приедешь ко мне, или у тебя будут проблемы!

Она отключилась.

– Алё! Алё! Маша? – испуганно закричал я.

Я бросил телефон на пол. Смс. Я подобрал его. От неё!

«Оставь меня в покое! У меня теперь другой человек».