Храбрые славны вовеки!

Прости, моя любезная, мой свет, прости,Мне сказано назавтрее в поход ийти;Неведомо мне то, увижусь ли с тобой,Ин ты хотя в последний раз побудь со мной.Покинь тоску, — иль смертный рок меня унес?Не плачь о мне, прекрасная, не трать ты слёз.Имей на мысли то к отраде ты себе,Что я оттоль с победою приду к тебе.Когда умру, умру я там с ружьем в руках,Разя и защищаяся, не знав, что страх;Услышишь ты, что я не робок в поле был,Дрался с такой горячностью, с какой любил.Вот трубка, пусть достанется тебе она!Вот мой стакан, наполненный еще вина;Для всех своих красот ты выпей из него

И будь по мне наследницей лишь ты его.А если алебарду заслужу я там,С какой явлюся радостью к твоим глазам!В подарок принесу я шиты башмаки,Манжеты, опахало, щегольски чулки.

Гаврила Романович Державин

(1743–1816)

На взятие Измаила*

Везувий пламя изрыгает,Столп огненный во тьме стоит,Багрово зарево зияет,Дым черный клубом вверх летит;Краснеет понт, ревет гром ярый,Ударам вслед звучат удары;Дрожит земля, дождь искр течет;

Клокочут реки рдяной лавы, —О росс! Таков твой образ славы,Что зрел под Измаилом свет!..Как воды, с гор весной в долинуНизвержась, пенятся, ревут,Волнами, льдом трясут плотину, —К твердыням россы так текут.Ничто им путь не воспрещает;Смертей ли бледных полк встречает,Иль ад скрежещет зевом к ним, —Идут, — как в тучах скрыты громы,Как двигнуты безмолвны холмы;Под ними стон, за ними — дым.Идут в молчании глубоком,Во мрачной, страшной тишине,

Собой пренебрегают, роком;Зарница только в вышинеПо их оружию играет;И только их душа сияет,Когда на бой, на смерть идет.Уж блещут молнии крылами,Уж осыпаются громами —Они молчат — идут вперед…О! что за зрелище предстало!О пагубный, о страшный час!Злодейство что ни вымышляло,Поверглось, россы, всё на вас!Зрю камни, ядра, вар и бревны, —Но чем герои устрашенны?Чем может отражен быть росс?

Тот лезет по бревну на стену,А тот летит с стены в геенну, —Всяк Курций, Деций, Буароз!..А слава тех не умирает,Кто за Отечество умрет;Она так в вечности сияет,Как в море ночью лунный свет.Времен в глубоком отдаленьеПотомство тех увидит тени,Которых мужествен был дух.С гробов их в души огнь польется,Когда по рощам разнесетсяБессмертной лирой дел их звук.

Иван Иванович Дмитриев

(1760–1837)

Освобождение Москвы*