Хрен С Горы (СИ)

— Твой родственник, Отукоме, рассказавший о твоих подвигах и приключениях, показал мне амулет из камня, который ты нашёл в Верхнем Талу. Как вот этот — с этими словами я поднёс к лицу охотника-кесу левую руку с браслетом, состоящим из разных каменных бусинок, среди которых попадались и малахитовые.

— Да, я видел и подбирал похожие — согласился Пинарапе — В двух местах.

— Такие камни встречаются в Сонаве, где живут мои родственники. Однажды духи поведали мне, что из этих камней можно получать ножи и топоры, похожие на те, что привозят из-за моря светлокожие чужеземцы. Также духи подсказали, что нужно делать и какие заклинания при этом произносить.

— У нас говорили про то, что сонаи научились делать оружие, похожее на заморское — согласился охотник — Да я и сам такое видел.

— Если ты покажешь моим людям места, где встречаются такие камни, то сможешь по праву говорить всем, что Сонаваралингатаки твой друг — сказал я — Также твоими будут первый топор и первый кинжал, сделанные из тех камней.

— Хорошо — ответил кесу с воодушевлением — Можно хоть завтра идти.

— Не так быстро — улыбнулся я — Увы, в ближайшие дни не получится. Нужно закончить мен с нашими вохейскими гостями. Да и другие дела ещё предстоят. Так что, Пинарапе, возвращайся пока в свою деревню. И жди моих людей. Единственно, я хочу попросить тебя пока держать в тайне наши намерения насчёт этих камней.

— Почему?

— Потому что эта земля племени талу. Следует разговаривать с их таки, чтобы он разрешил копать землю. Но сначала требуется выяснить — сколько голубых камней можно набрать. Если я сейчас договорюсь с правителем Талу, а потом окажется, что там всего несколько жалких обломков, то выставлю себя глупцом в его глазах. Потому сначала мои люди проверят, стоит ли вообще просить о чём-то тамошнего таки. А ты, Пинарапе, пока молчи и ничего никому не говори — ведь ты же не хочешь, чтобы твой друг Сонаваралингатаки выглядел глупцом?

— Да-да — охотник пожал плечами в знак согласия.

— Вот насобирают посланные мною люди хотя бы пару корзин сонайских камней, тогда и буду разговаривать с таки

и «сильными мужами Талу. А пока пусть всё останется в тайне.

Разговор с охотником-кесу закончился уже поздно вечером, в полной темноте. Город внизу светился редкими огоньками костров, возле которых, наверное, собирались самые стойкие из празднующих великую победу над тинса. Единственным ярко освещённым местом во всём Мар-Хоне оставался песчаный пляж рядом с вытащенными на берег вохейскими кораблями: там горело свыше десяти больших костров. Оставалось только догадываться, чем занимались чужеземцы: продолжали гулянку, вели позний торг с местным населением, латали свои корабли или же просто охрана разожгла огонь поярче, чтобы никто не стащил что-нибудь под прикрытием ночного мрака.

* * *

Ранним утром, ещё в предрассветном сумраке, состоялся разговор с Тагором.

— Морской владыка Тобу-Нокоре сказал мне, что я могу взять те связки тонопу, которые собирались с каждого жителя Хона и Вэя, и использовать их по своему усмотрению во благо народа Пеу — начал я.

— Это хорошо — сказал тузтец.

— Но найдутся те, кто не поверят моим словам — добавил я — Они будут говорить: «Сонаваралинга взял подношение морскому владыке. Сонавалинга оскорбил бога. Сонаваралингу нужно наказать». Таких людей будет немного, но они могут своими разговорами навредить мне.

— Что же делать? — спросил наёмник.

— Ты возьмёшь тонопу из святилища Тобу-Нокоре. Пятьдесят связок получит Вигу-Пахи за твою свободу, остальные же передашь на хранение Куму-Тике. Из них часть он возьмёт за доставку сюда цхвитукхов, а оставшиеся пусть отдаст Итуру с Тунаки, чтобы они меняли их на еду и всё, что может понадобиться в Вохе.

— Может, стоит взять ракушки в открытую? — усомнился Тагор — Если такова воля самого вашего Тобу-Нокоре?

— Нет — отрезал я — Морской владыка сказал мне, что надлежит поступить именно так, как я говорю. А ему виднее, что делать.

— Хорошо — видно было, что тузтцу данная идея не по нутру, но он вынужден выполнять распоряжение вышестоящего руководства.

— Сейчас пойдём в святилище Тобу-Нокоре и посмотрим на месте, как лучше всего выполнить его волю — добавил я.

* * *

По раннему времени возле идолов никого не было. По правде сказать, и днём здесь не так уж и людно. Туземцы приходят принести подношения капризному и жестокому владыке морских глубин и штормов: оставляют амулеты, кусочки печёных корнеплодов, мажут губы деревянных изваяний кровью, говорят свои просьбы, и тут же уходят прочь.

Тагор стоял на вытоптанном пятачке, цепко оглядывая окрестности: полоса кустов, начинающаяся в паре десятков метров, неглубокая канава, тянущаяся до берега реки по полям, хижины вдалеке. Потом он оценивающе посмотрел на сложенные у подножья самого главного идола связки тонопу.

— Мне их за ночь до кораблей не перетаскать одному — подытожил тузтец.