Хроника гнусных времен

И машина послушалась его. Колеса как будто нащупали твердую почву, перестали бешено вращаться, зацепились, и машина стала медленно выбираться из месива.

– Куда ехать? – спросил Кирилл. – В Питер? В зеркало заднего вида он наблюдал за мужиком, который все хлопотал над Сергеем.

– В Питер далеко, – ответил мужик, не прекращая своих манипуляций, – давай сейчас направо и первым поворотом налево. А там я покажу.

– Сколько ехать?

– Минут пять.

У освещенного единственной лампой больничного подъезда они вытащили Сергея, как и тогда, на берегу, за ноги и за руки, и колотили в дверь, и орали, и матерились, и до смерти перепугали дежурную врачиху и мальчика-охранника, а время все шло, капало, пропадало, и вместе с ним пропадала надежда, и Кирилл знал, что это он во всем виноват.

– Пьяными не напивались бы, вот бы и не тонули, – недовольно ворчала врачиха, которую они перепугали.

– Аллергия есть на что-нибудь? – спрашивал врач, пока вдвоем с Кириллом они закатывали каталку в лифт.

– На алкоголь, – неожиданно вспомнил Кирилл, – у него сильная аллергия на алкоголь.

Врач усмехнулся, как будто Кирилл сказал что-то очень остроумное, и двери закрылись.

– Ждать на улицу идите, – приказала сердитая врачиха, – нечего тут сидеть. Здесь вам не бар.

– Он нормальный врач? – спросил Кирилл у врачихи, и она презрительно поджала губы. – Или надо съездить за кем-нибудь, кто понимает?

– Сергей Сергеевич отличный врач, – сказала врачиха сухо.

– Кто? – переспросил Кирилл.

– Сергей Сергеевич, – повторила врачиха, – идите на улицу, вам же сказано.

– Может, деньги нужны? – предложил Кирилл, чувствуя только время, которое все уходило. – Я заплачу. Сколько?

Врачиха посмотрела на него с неожиданным сочувствием.

– Вы бы лучше присели, – сказала она нормальным человеческим голосом, – после заплатите. Если все обойдется.

Если, подумал Кирилл, если все обойдется. Он и предположить не мог, что все зайдет так далеко.

– Пошли, – его напарник потянул Кирилла за рукав, – покурим.

Они сели на бетонном крыльце, под единственной лампочкой, и Кирилл равнодушно посмотрел на свою машину, у которой были распахнуты все двери.

Мужик ткнул его в бок мятой пачкой. Кирилл вытащил сигарету и прикурил от скукоженной черной спички. Почему-то это спичка напомнила ему его самого.

– Ничего, – сказал мужик и сильно затянулся, – может, откачают другана твоего. Кирилл кивнул.

– Хорошо, что ты его быстро нашел. Могли бы ведь и до утра проискать. Кирилл снова кивнул.

– Кто это его так? И за что? Кирилл пожал плечами.

Мужик покрутил головой, как будто соглашаясь с тем, что Кирилл с ним не разговаривает, и сказал:

– Меня Гришей зовут. Григорием. Кирилл снова кивнул.

– А я Кирилл, – назвался он, помолчав, и оглянулся на облезлую дверь. – Ох, не верю я в уездную медицину!..

– И напрасно, между прочим. – Гриша посмотрел на свой окурок и щелчком далеко отшвырнул его. – Они тут с утра до ночи с такими возятся. Мало ли кто по пьянке в воду падает. – Может, они в сто раз лучше в этих делах разбираются, чем в каком-нибудь медицинском центре!

– Может, и лучше, – согласился Кирилл. Он докурил и тоже отшвырнул сигарету. От дешевого табака щипало язык и саднило в горле.

Сергей сказал: “Завтра я во всем разберусь”, а Кирилл не понял, что завтра для него наступить не должно.

Почему он не понял? Как он мог не понять?!

Как теперь узнать, кому Сергей обещал завтра во всем разобраться?

– Как там ваша собака? – спросил он у Гриши, чтобы что-нибудь спросить. – Убежит теперь.

– Дик-то? Не убежит! Он же не дурак, чтобы просто так неизвестно куда бегать. Дождется меня, никуда не денется.

– Вы наш сосед, да?

Вопрос как будто упал в песок. Гриша молчал, и Кирилл взглянул на него.

– Почему? – фальшиво спросил Гриша. – С чего вы взяли?

– Да ладно. – Кирилл сунул между колен замерзшие руки. Было холодно сидеть на бетонной ступеньке в одних только мокрых джинсах. – Конечно, вы наш сосед. А собаку зачем в доме держите? Она там небось с ума сходит.

– Он уж привык, – сказал Гриша неуверенно, – ничего.

– Ничего, – повторил Кирилл, – ничего.

– Может, машину твою закрыть? – предложил Гриша. – Чего она нараспашку стоит?

Кирилл пожал плечами, и Гриша остался на месте. Так они сидели и молчали, и Кирилл начал мерзнуть уже всерьез, и темнота над светом одинокой лампочки стала как будто прозрачней и выше, и тогда на крылечко вышел давешний врач, Сергей Сергеевич, и остановился, прикуривая из сложенных, как в молитве, ладоней.

– Жив, жив, – сказал он из-за ладоней, – надо теперь смотреть, что с мозгом. В воде пробыл больно долго, а так жив. В сознание не пришел, конечно, но дышит сам.

Гриша посмотрел на Кирилла так, как будто это он, Гриша, только что откачал утопленника.

Кирилл поднялся со ступеньки и зачем-то отряхнул мокрые и грязные джинсы.

– Он точно… жив?

– Точно. – Врач, смешно задрав полу халата, сунул в карман зажигалку. – Хорошо, что привезли сразу.

– Я… у меня нет с собой денег, – сказал Кирилл быстро, – я привезу. Вы до которого часа?

– До восьми, – буркнул врач, – надо же, светает уже. Это ваша машина?

Кирилл посмотрел на свою машину и кивнул.