Хроника смертельной весны

– Ты прав, – невозмутимо кивнул Глинский. – Это мое дело. И поэтому – прекрати воспринимать мои вопросы в штыки. Я делаю свою работу. У меня нет доказательств его смерти, равно как и смерти Кортеса, и поэтому я не могу закрыть дело. Об их смерти я знаю лишь с твоих слов… С ваших слов. Более того, по твоей милости на меня свалился еще один труп, и по факту убийства Иосаяна возбуждено уголовное дело. Ну, и последнее. Я уверен, что с вами в подвале был кто-то еще. Я даже знаю имя этого человека. Но почему-то Анна Королева с тупым упрямством продолжает утверждать, что вас было четверо, или пятеро, с учетом Рыкова. Из подвала вышли, по вашим словам, трое, а в подвале осталось два трупа.

– Именно так.

– Да нет, генацвале, не так. В подвале остались следы крови еще одного человека, и совсем недавно нам удалось установить его имя.

– Его могли ранить там раньше.

«Не подвал в коттедже получается, а какой-то застенок гестапо», – мелькнуло в голове Булгакова. Виктор, конечно, не преминул раздавить его жалкий аргумент:

– След был совсем свежий, когда эксперты взяли соскоб со стены. Кровь не успела до конца свернуться. Поэтому я еще раз тебя спрашиваю – кто с вами был? И что с ним случилось? Он был мертв, когда вы выходили, или он ушел вместе с вами? Думаю, он был жив – ранили его несерьезно. На стене нашли только кровь и несколько волосков. Если б ему размозжили голову, то крови было бы больше и присутствовало бы мозговое вещество. И он не просто с вами ушел, а помогал Анне и Катрин тебя, бугая, тащить. Я прав?

Сергей молчал. Умозаключения Виктора были так логичны и так очевидны. По-прежнему настаивать на своем глупо и… опасно. Опасно потому, что, потеряв дружбу майора, можно влипнуть в гораздо более неприятное положение, чем то, в котором он, Катрин и Анна оказались.

– Ну? – Виктор выжидающе смотрел на Булгакова.

– Баранки гну, – буркнул Сергей. – Да, с нами был еще один человек.

– Имя?

– Откуда мне знать? – но, видя, что Виктор недоверчиво поморщился, Сергей добавил:

– Анна называла его Александр.

На самом деле, Анна называла парнишку «рыцарь», но, если сказать об этом Виктору, тот все равно не поверит. Только разозлится еще больше. Итак, никакого средневековья и никакой мистики. Александр. И точка.

– Что за Александр?

– Кажется, он помогал Кортесу ловить Рыкова.

«Как удобно теперь все сваливать на пропавшего Кортеса», – мелькнула циничная мысль. Причем одновременно у обоих – так как они переглянулись, после чего Глинский усмехнулся, а Сергей сжал зубы – да с такой силой, что ему показалось, что Виктор должен непременно услышать скрип.

– И что теперь? – мрачно спросил Булгаков.

– У меня плохие новости, – ответил Глинский. – Этого человека и его жену зверски убили спустя два месяца после мочилова в Серебряном бору. И у меня большие подозрения, что эти два события каким-то образом связаны между собой.

Последние числа июня 2014 года, Париж

Прошло два месяца с того дня, как майор Глинский посетил Анну на улице Жирардон. В тот день прима сразу же позвонила Жики, отправившейся по делам в Буэнос-Айрес, и выплеснула на ту малодушный страх, накрывший ее после этого визита. Старая дама ахнула «Так вот почему я не могла связаться с ними столько времени! Дознаватели, которых я посылала в Москву, решили, что те сбежали. Как я могла такое подумать!»

Жики искренне любила и уважала молодую пару, и их исчезновение не давало ей покоя. И теперь, узнав об их страшной кончине, ей казалось, что воздух вокруг сгустился до состояния киселя, и дышать им было решительно невозможно. На старую тангеру напал приступ кашля, какого у нее не было более чем за шестьдесят лет заядлого курения. Как хотелось ей успокоить Анну! Но предчувствия, охватившие старую даму, были столь зловещи, что, откашлявшись, она только сдавленно посоветовала молодой женщине никому об этом не рассказывать и пообещала вернуться в Париж при первой же возможности.

Но встреча с Глинским лишь на короткое время заставила Анну забыть о зловещем голосе в трубке, испугавшем ее до полусмерти, отодвинув на второй план даже появление Лизы с дочерью. «Querida, зачем ты меня убила?..» Анна узнала голос Мигеля, человека, который любил ее, и которого, как ей одно время казалось, любила и она… Во всяком случае, что-то она к нему чувствовала. И, несмотря на это, убила. Как это случилось – она помнила смутно.

Когда обморочный тошнотворный туман стал рассеиваться, предметы и люди вокруг начали обретать очертания. В нескольких шагах от нее мертвенно-бледный Булгаков лежал, прислонившись к стене, а еще чуть поодаль корчился на полу Рыков, зажимая на животе кровавую рану. Она увидела дергающиеся в агонии ноги подруги. Анна даже не поняла, что происходит – Кортес навалился на Катрин всей тяжестью.