Хроника смертельной весны

— Ты сбрендил, парень, — пробурчал Виктор. — Ты хоть понимаешь, что такое был этот Саша Гаврилов? Интеллигентный мальчик, из семьи музыкантов.

— И что? — удивился Женя. — Одно другому не помеха. Если он решил взять на себя миссию мстителя…

— Бред, — отрубил Виктор. — Значит так. Или найди доказательства его причастности, или…

— Или не компостируй мне мозги, — заключил капитан. — Я правильно тебя понял?

— Абсолютно, — резюмировал майор. — Будь здоров.

— Эй, эй, подожди! — заторопился Зимин. — Это еще не все.

— Что еще? — раздраженно поинтересовался майор.

— Я съездил в жене Иосаяна, того самого, которого мы за Кортеса приняли. Она рассказала, что муж ходил рыбачить на заводь реки, всего в сотне метров от дома. А дом их находится как раз на полдороге от коттеджа Рыковых к реке. Я попросил ее сводить меня к месту, где обычно рыбачил ее муж. Там небольшая пристань с деревянными мостками. И вот я подумал…

— Дай-ка угадаю, что ты подумал. Кортеса вывезли по воде. Иосаян стал свидетелем. Его убили, а поскольку он внешне очень похож на Кортеса, этим воспользовались — собственно, а почему бы и не воспользоваться — и подменили труп Кортеса на труп Иосаяна.

— Примерно так. Только один логический косяк во всем этом умозаключении, — перебил его капитан. — Какого черта вывозить один труп и подкидывать другой?

— А это значит… это значит….

— Что, скорее всего, Кортес жив. А кто-то очень не хотел, чтобы об этом узнали.

— Вот только не знаю, хорошая это новость или плохая, — пробормотал Виктор. — А теперь — дай мне побыть с семьей. И не беспокой меня до завтра — если только мне не дадут полковника или ты не поймаешь… сам знаешь кого…

— Вы, мистер Поттер, крайне убедительны, — фыркнул Зимин. — Полагаю, ты о Рыкове?

— Именно, — заключил Глинский.

Аликс покосилась на него с насмешливой улыбкой:

— Что там Женя нашел?

— Следы Атлантиды, — проворчал майор. — Да только мне пофиг. Я домой пришел.

— Свежо предание…

И, словно подтверждая ее иронию, телефон вновь заурчал, точно кот, которому не хватает ласки. Даже не глянув на экран, Виктор с досадой рявкнул: — Ну, чего тебе еще?..

— Я не вовремя? — услышал он голос отца. — Занят?

— Прости, устал просто, — Виктор постарался взять себя в руки.

— Неужели устал? — усмехнулся Лежава. — Досадно. Ну-ка, расскажи-ка мне вкратце, что там с файлами на компе этого замурованного?

Виктор скосил глаза в сторону Алике, которая складывала тарелки в посудомойку. Макс топтался рядом с матерью, старательно помогая — время от времени он ронял что-нибудь на пол — наконец одна из тарелок разлетелась вдребезги. — Бабах! — обрадовался он.

— Еще один бабах, и мы останемся без посуды, — вздохнула Алике.

Кавардак пришелся кстати. Виктор с чистой совестью поднялся, сделав страшные глаза жене, и, демонстративно зажав свободное от телефона ухо, отправился в комнату. Но до комнаты не дошел, а свернул в ванную, плотно прикрыл за собой дверь и включил воду.

— Замаскировался? — услышал он голос отца. — Теперь докладывай.

Виктор доложил — и о досье на Рыкова, и о других подозрительных досье на жертв нескольких висяков, из-за которых у его отдела было столько головной боли.

— Н-да, — протянул полковник. — И что ты об этом думаешь?

— Я пока ничего не думаю. В ближайшее время изучу и тогда уже попробую сделать выводы. Но предварительно могу сказать — плохо все это пахнет.

— Готовься, генацвале. Придется поднимать все эти дела. Я уже созвонился с Сергеевым из следственного комитета, он со мной согласен. Завтра он затребует эти дела из архива, посади за них Женьку. Потом пусть встретится со следаками, которые эти дела вели. А там видно будет. Виктор…

— Да, товарищ полковник.

— Скажи откровенно. Думаешь, эта тварь все еще…

— Ты про Рыкова, отец?

— Ну, про кого же еще, — вздохнул полковник. — Полагаешь, он все еще жив?

— Все больше и больше убеждаюсь, что да. Не сомневаюсь — смерть Гавриловых на его совести.

— Послушай, Виктор. Я прошу тебя, перестань воспринимать Рыкова как кровника. Он преступник — жестокий, закоренелый, но всего лишь преступник. Он должен быть пойман и наказан. Никакой самодеятельности. Наломаешь дров, потом всю жизнь будешь пожинать плоды. Не калечь себе ни жизнь, ни карьеру из-за этой сволочи.

Тяжелое молчание майора ясно дало полковнику понять, что убедить того не удалось. Конечно, Виктор не станет спорить с очевидными аргументами Лежавы — не по рангу, да и бессмысленно, но полковник прекрасно знал характер сына — тот не остановится. Минувшие два года были для Виктора просто передышкой — теперь охота началась вновь.

— Бабушка ждет вас с Сашенькой и Максом в воскресенье, — Лежава решил сменить тему.

— Мы придем, клянусь погонами, — с облегчением пообещал Виктор. — Ее сациви я не пропущу…

Парой недель позже, Тулон, Франция