Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

— Что ты толкуешь об имении? Можешь не сомневаться, отныне все его имущество как в Кампании, так и в Риме пойдет с торгов. Капуанцы рассказывали, что его свессульское имение и доходный дом в Капуе заложены и перезаложены. Я-то давно об этом догадывался…

— И тем не менее ссужал ему деньги и под конец поверил в кредит за девчонку…

— О! Клянусь Меркурием, я не потеряю ни сестерция! Вот увидишь! И Ювентину я верну с прибылью!..

— Каким же образом?

— Пусть меня Орк возьмет к себе, если я не добьюсь в суде, чтобы мне выплатили сполна за пользование моей рабыней. У меня есть свидетели, у меня есть письменное обязательство Минуция! О, ты меня не знаешь, Сильван! Я возьму за девушку больше денег, чем получил бы, если бы она весь этот месяц работала в самом дорогом лупанаре. Никаких уступок, никаких отсрочек! Я потребую собственный дом его в Риме пустить с аукциона, а он один, не считая находящегося в нем имущества, потянет на два с лишним миллиона сестерциев…

— Не меньше, — подтвердил Сильван. — Совсем новый дом на одной из самых красивых улиц в центральной части города! Но, может быть, долг его не так велик, чтобы…

— Все уже подсчитано, Сильван, — прервал его Волкаций. — Поверишь ли, полтора миллиона без учета процентов!

— Какие деньги, клянусь Юпитером Статором! Похоже, этот несчастный будет вконец разорен! А ведь совсем недавно мы с тобой казались нищими по сравнению с ним. Бедный юноша!..

— А у тебя, я вижу, совесть взыграла, мой Сильван? — насмешливо прозвучал голос Волкация.

— Как тебе сказать… Ты же не станешь отрицать, что мы с тобой, играя с ним в кости, лишили его доброй половины состояния? Особенно памятным для нас было сражение в прошлогодний праздник Терминалий[325], когда он, как одержимый, повышал ставки в надежде отыграться. На нас тогда обрушился настоящий денежный ливень!

— Приятно вспомнить!.. Но тогда, мой милый, ты не был таким сердобольным, потому что сам был в доле, а ныне, когда одного меня коснулось, ты пытаешься изобразить из себя раскаявшегося грабителя…

— О, ради всех богов! — обиженным тоном отозвался Сильван. — Какое мне дело! Бери свое — мне-то что?

— Нет уж, Сильван, ты лучше признайся, что ты ужасный лицемер, — не унимался Волкаций. — Бедняга Минуций был бы вне себя, узнав, с каким проворством ты умеешь подменивать кости, в нужный момент выбрасывая «Венеру»…

— Во имя всех богов, не говори так громко, — испуганно прошипел Сильван.

— А что? Боишься, как бы кто не услышал, что ты в юности был бродячим фокусником? — безжалостно ехидничал Волкаций, но все же немного понизил голос. — Нечего стесняться этого, мой Сильван! По крайней мере, тогда ты честно зарабатывал свой хлеб…

— Нечего тыкать мне всем этим в глаза, — сердито отвечал Сильван. — Можно подумать, что от ловкости моих рук тебе перепало меньше, чем мне…

— Ну-ну, полно тебе, Сильван! Разве ты не видишь, что я шучу?

— Над другом нельзя насмехаться даже в шутку…

— Больше не буду, клянусь Великой Матерью!..

У Минуция, пока он слушал этот разговор, несколько раз возникало желание наброситься на обоих мошенников и хорошенько отделать их своей тростью.

То, о чем он раньше лишь подозревал, теперь не вызывало сомнений! Эти два плута бессовестно его обобрали, разорили, довели до нищеты! Из-за них он вынужден идти на безумный риск, готовя вооруженное восстание рабов!

Минуций едва не стонал от охватившей его дикой злобы.

Он тут же поклялся золотыми стрелами Дианы страшно отомстить двум негодяям…

Сильван, видимо, всерьез разобиделся на приятеля за его зубоскальство — некоторое время Минуций слышал только голос Волкация, рассыпавшегося в словах раскаяния и просьбах не принимать близко к сердцу его неосторожные шутки.

Наконец, они помирились, еще немного поболтали о всяких пустяках и ушли, как только увидели, что толпа на улице поредела.

Минуций вышел из своего укрытия и вскоре тоже покинул портик, успев немного поостыть от буйного гнева. Он уже составлял план мести.

Раньше он намеревался бежать из Рима до того, как кредиторы официально привлекут его к суду. Теперь он решил остаться в городе, чтобы присутствовать на судебном разбирательстве по своему делу. Уж он им покажет! Для начала надо потребовать от претора строгого соблюдения закона о предоставлении ему тридцати льготных дней для уплаты долга. Тем самым он получит выигрыш во времени, вооружая и обучая своих людей перед началом мятежа. Затем необходимо во что бы то ни стало выманить Волкация и Сильвана в Кампанию. Надо сделать так, чтобы оба попали в число секвестеров[326] на его кампанское имущество. Можно не сомневаться, что они, как крысы за куском сала, полезут в расставленную им ловушку. Уж Волкаций-то, эта алчная скотина, попадет в нее обязательно! Этот твердо намерен вернуть свои деньги и не откажется от контроля над основными ипотечными ценностями должника…

Глава тринадцатая

ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ

Вернувшись домой, Минуций тотчас позвал Ювентину и уединился с нею в библиотеке.