Хроники Герода

Войско приближалось к Ерушалаиму. Штурмовать с отрядом в пять тысяч человек город со ста тысячами жителей, обнесенный тремя стенами нечего было и думать. Но Герод и не собирался штурмовать столицу своей страны. Он шел спасать ее монарха, оказавшегося в заложниках у мятежников. Об этом говорили его лазутчики на городском рынке, об этом шептались люди возле домов. Его ждали.

В это же время из противоположных ворот выезжали сторонники Антигона со своим отрядом. Они понимали, что удержать город они не смогут. Понимали, что проклятые потомки водоносов и горшечников просто откроют ворота идумейцу, а его воины покосят воинов князей мира, как свежую траву. Они не успели даже убить этого недоноска Гиркана и антипатрово отродье, Фасаэля. Слишком стремительным был бросок идумейца. Они рассчитывали на месяц подготовки. На помощь армии Антигона. Но прошла две недели и ненавистный Герод уже у стен. А разбитая Геродом армия Антигона бежала на восток. Ничего. Судьба переменчива.

Антигон отправлялся за Евфрат в Ктесифон, столицу Великой Парфии. Римляне надежд не оправдали. Они предали его отца. Предали и самого Антигона. Теперь ставка будет сделана на латников парфянского царя.

Но то, что было несчастьем для Антигона и сильных домов, стало праздником для жителей нижнего города. От самых ворот воинов Герода встречала толпа горожан. Они радовались ему, как дети, потерявшие и вновь обретшие отца и защитника. Он плакали по Антипатру и клялись в верности его сыну. Разве не это – лучший памятник погибшему отцу? – вдруг подумал Герод – Будут ли меня поминать также? Что останется после меня?

Но времени на раздумье не было. За домами показался царский дворец, где его уже ждал брат и верные Гиркану царедворцы. Герод спрыгнул с коня и обнял старшего брата. Его полные боли глаза оказались рядом с глазами Герода.

– Брат… Отца больше нет, – только и смог выдавить Фасаэль.

Герод прижал голову брата к груди.

– Мы мужчины, брат! – сказал он, невольно копируя интонации отца – Отец завещал нам свою цель и заботу о семье. Мы не можем предать ее!

– Я знаю. Но в душе нет ничего. Даже желания жить. Мать одела траурные одежды и никого не желает видеть. Она тоже хочет умереть.

– Этому не бывать. И ты, и мать должны жить в память об отце, должны жить, чтобы через сотни лет люди помнили об Антипатре. Дела вытесняют боль. Пойдем, брат.

Они вошли во дворец. Гиркан ждал его в царском зале. Герод подошел к уже старому и сгорбленному царю, приклонил колено и поцеловал подол его одеяния.

– Приветствую тебя, царь Иудеи!

– И ты будь благополучен, Герод! Как же я рад тебя видеть в это страшное время! И знай, что я любил Антипатра, как самого близкого друга, – поспешно добавил он.

– Я постараюсь заменить его, насколько хватит моих сил, – ответил Герод – Прости, царь, но я должен повидать мать.

Герод поклонился и вышел.

Гиркан слаб. Он вцепится в любого, кто сможет дать ему возможность не думать о правлении, но размышлять о близости катастрофы и тщетности бытия. И так же легко сменит его. Но и Фасаэль – не опора. Он добр и честен, но слаб. Отец не смог передать ему своей силы. Не случайно, он не хотел отпускать его от себя. Силен духом младший брат, Иосиф. Но и он еще нуждается в опеке. Слишком самонадеян. Ферарос же полностью погружен в удовольствия, любовные утехи, торговые дела и не желает знать ничего, кроме них.

Знакомое юное создание заступило ему дорогу.

– Здравствуй, Ирод, защитник народа! – приветствовала его девушка – Почему тебя не было так долго? Дедушка Гиркан плакал и звал тебя. А дядя Антигон писал мне, что ты ешь маленьких детей. Только он обманывал. Я знаю.

– Я спешил, принцесса Марьянма! Как только смог, прибыл в Ерушалаим! А маленьким детям я предпочитаю больших овец. Особенно на обед – почтительно, хотя и с иронией, как и положено старшему в отношении младшей, ответил Герод.

– Я тоже скучала по тебе, – вдруг выпалила принцесса и выбежала прочь.

Опять Герод почувствовал странное теснение в груди, такое неуместное в столь трудный час.

Но через миг он уже опять забыл о чудной девушке. Слишком много дел. Герод посетил мать. Нежностью и почтением он смог заставить Кипру поесть, сменить одеяния, омыться. Лишь, когда из постели послышалось равномерное дыхание спящего человека, Герод вышел в зал дома Антипатра. Здесь его ждала семья. Ждали советники и воины, купцы и близкие друзья, те, кто и составлял опору дома.

Почти неделю во время ежедневных собраний Герод только слушал. Торговая держава Антипатра была велика. Чтобы принять решение, нужно было знать слишком много, услышать слишком многих. Через неделю он уже сам вел совет семьи.

Начал говорить Нафанаил, один из самых близкий советников отца, переданный им Героду.