Хрустальное счастье

Ариэль провёл рукой по гладкой поверхности деревянного стола и поднёс ладонь к лицу. Идеально чистым он бы этот стол не назвал, но и правда, за десять с лишним лет пыли должно было бы накопиться побольше. Наверное. Утверждать он не мог, никогда такими вопросами не задавался. Но, может, здесь чисто оттого, что пусто много лет? Если некому сорить, то, может, и должно быть так, как есть – не слишком-то грязно.

– А ты когда-нибудь видел десятилетнюю пыль? – спросил Ариэль задумчиво.

– Нет, не видел! А если и видел, то не спрашивал, сколько ей лет. – Кай упёр руки в бока. – Но разве ты не видишь? Здесь. Слишком. Чисто.

– А ты бы предпочёл увидеть грязь, беспорядок? Сгнившее мясо, испорченные крупы, бродящих среди гор мусора крыс и мышей? – спросил Томи у Кая.

Ариэль укоризненно покачал головой, глядя на брата. Ну вот зачем ещё больше расстраивать Кая? Разве не понятно, что Кай спорит из-за того, что испуган? Зачем добавлять ему причин для волнения?

Все знали, как Кай боялся крыс и мышей. Находил их ужасными, отвратительными, как и тех сорванцов, которые ловили мышей, чтобы потом пугать ими своих маленьких братьев.

Кай выпятил вперёд подбородок, сузил глаза, отчеканил звенящим голосом:

– Ах, ах. Ну раз ты такой умный, то объясни мне, недалёкому, кое-что. Будь так добр, Томи, рассуди-ка. Вот хозяин замка казнён, вот погибли его сыновья. И что делают в таком случае слуги? – Он обвёл кухню руками. – Слуги, чьи хозяева мертвы, вместо того, чтобы разграбить здесь всё и сбежать, наводят на кухне порядок? Так, по-твоему? Это подозрительно, как и эта тишина, как и всё здесь.

– Вероятней всего, они их похоронили и убрали здесь всё. Если любили их, уважали, то почему нет? – ответил Томи негромко. – Если они долго работали на эту семью, то бросить всё вот так и уйти, да ещё и обокрасть мертвецов им не позволила бы совесть.

Кай закрыл глаза и шумно выдохнул.

– Ты такой хороший, Томи. Ты судишь людей по себе. Но ты правда веришь, что кто-то стал бы драить эти столы и посуду до блеска, хотя не было никого, кто заставил бы это делать? – Он покачал головой. – С таким пониманием природы людей, тебе придётся набить немало шишек. Мне жаль это говорить, но это правда. А что ты думаешь, Эль?

– Что тебе стоит верить в людей немного больше, Кай. Не представляю, какую ненависть надо испытывать к человеку, чтобы не позаботиться о его погребении, если больше это некому сделать.

Кай тяжело вздохнул и покачал головой.

– Вам обоим следует понять, что не все люди – такие, как вы.

Иногда Кай вёл себя, будто старик, за плечами которого – длинная трудная жизнь, а не четырнадцатилетний подросток.

– Мы будем стараться, – ответил Ариэль с улыбкой. – Пока же давайте всё-таки проверим припасы.

– Но я ведь сказал…

– Мы будем осторожны, Кай. Не беспокойся. Я услышал тебя. И Томи тоже услышал.

– Да. – Томи взял меч со стола. – Я возьму с собой оружие, чтобы мы могли себя защитить, если что. Пусть я и уверен, что только зря буду его таскать за собой, но сделаю это, чтобы тебе… то есть нам всем было спокойней.

Кай сжал губы.

– Здесь слишком тихо и слишком чисто. – Он прижал руку к груди. – Я вот тут чувствую, что что-то не так.

Ариэль ещё раз огляделся кругом, но не заметил ничего, чтобы его насторожило. Он не считал тишину подозрительной. Она умиротворяла, навевала покой. Он так хорошо выспался этой ночью, но так и тянуло зевнуть, потянуться, найти место для отдыха и ещё подремать. Тяжёлый путь остался позади, обошлось не без приключений, но они, наконец-то, добрались. И тут, внутри, оказалось так тихо и так спокойно. И очень чисто – Кай прав. Но думать о плохом не хотелось, уж лучше благодарить за милость богов.

В кладовых, расположенных ниже уровня земли, новые хозяева нашли бочки с винами, крупами, солениями, сухими фруктами и травами.

– Не уверен, что этой пшенице десять лет, – задумчиво сказал Кай, потирая семена между пальцев. – Её бы давно съели жучки, да и запах не затхлый. – Он втянул носом воздух. – Её можно есть.

– Здесь холодно не только зимой, – заметил Томи слегка раздражённо. – Да и что с того, что люди ушли отсюда всего год или даже месяц назад? Можем сказать им за это спасибо.

Он, будто улыбчивый толстолапый щенок, радовался каждой следующей находке, а их уже случилось немало. Томи первым шёл вперёд, открывая дверь за дверью, и упорно отказывался видеть плохое в хорошем.

– Да, здесь маловато пыли и гнилья нет. – Он вытащил из ближайшей бочки солёный огурец и сочно захрустел им. – Вкуснотища.

Кай покачал головой и под хруст уже второго огурца пробормотал:

– По крайней мере, очевидно, они не отравлены.

Томи – как и Ариэлю – мысль о том, что еда в кладовых могла быть отравлена, даже в голову не приходила. А вот Кай о таком думал. Поразительно.

Ни солёного, ни вяленого мяса не нашлось ни кусочка, но в остальном им и правда следовало поблагодарить тех, кто оставил в замке припасы. С таким количеством круп они лишь на них одних могли прожить годы.