Хрустальный фрактал

Они втроём вытаскивают её в ноги лежака, и тут свет вспыхивает снова. Волосы её лежат вкруг головы ярким нимбом, около глаз набухает тяжёлая синь, а локти упёрлись в ограничители ложемента: неудобно, неестественно, не по-живому. Неприятно и остро пахнет горелым.

– Марья! – кричит спаниель, хлопает её по щеке, а потом начинает некрасиво скулить.

– Что это? – спрашивает он, и тут свет снова гаснет.

***

Тоска – это когда сердце поднимается к горлу, отчего начинает поднывать нижняя челюсть, и дышать приходится с натужным сипом. Безразличие – это ватные руки, в коленях – сладкая слабость, рот же полуоткрыт. А воспоминание – взбитые в суспензию тоска и безразличие.

Хотя, чем ещё заняться на предлончевом статусе без потери авторитета, кроме как воспоминаниями, особенно когда слово берут риски, и начинают нудеть: неизбывно, монотонно, с обязательными ссылками на фэзэ, с трактовками спорных кейсов, прецедентами, толсто завуалированными отказами от какой бы то ни было ответственности.

Шифу Ван нечасто вспоминал детство, но растревоженная память, надо полагать, перебаламутила аккуратно штабелированные и пронумерованные воспоминания, и стала выдавать их в случайном, как лототрон, порядке. Вот сейчас, например, на совещании, вспомнил он маму, и как она заглядывает к нему в комнату, раз за разом, а за окном – уже густой сумрак. «Сына, – говорит мама печальным голосом. – Сходи погулять, котик. Пока ещё не совсем поздно. Хватит уже в компьютере-то сидеть». Но он не отвечает, он только недовольно машет головой, показывая, что услышал, но пойти куда-то – нет уж, спасибо. Мне и здесь хорошо. Мама беззвучно исчезает. А может, беззвучно остаётся. Неважно.

Шифу Ван поднял руку, и юрист сразу же, в середине фразы, остановился.

– Полагаете, что озвучивание текста придаст ему дополнительную убедительность? – спросил он. – Я видел заключение, и саммари из него. И все видели. Зачем вы тратите наше время?

– Это не для вас, – ответил втянувший в плечи голову юрист. – А для протокола. И для генерального. Кстати, статус совещания без присутствующего на нём генерального директора не может считаться…

– Николай Валерьевич сейчас в головном офисе, – громко сказал шифу Ван. – Вы это знаете. В Питере. Это во-первых. И соответственно, приказом за номером двести четырнадцать, у, эм, слэш, двадцать три ноль три, двадцать восемьдесят три – он тщательно, увесисто выговорил каждое число и литеру – на меня возложены обязанности генерального директора на время его командировки. Вы можете найти этот приказ во внутризаводском блокчейне. И если вы апеллируете к неправомочности совещания, то у меня возникает вопрос относительно ваших компетенций. А во-вторых, у меня в последнее время появляется всё больше доводов за то, чтобы заменить весь юридический блок одной нейросетью. Она хоть нудеть под ухом не будет.

– Но стандарты отрасли… – начал юрист, и шифу Ван снова, не без удовольствия, остановил его, а потом бросил вербальный блок на полчаса.

– Ваше резюме по планируемому обновлению не принимается. Потому что за констатирующей частью должна бы следовать резолютивная, с конкретными предложениями. – Шифу Ван видел, что юрист пробует что-то сказать, пыжится, лицо его краснеет. – Не утруждайтесь. Если вы хотите сообщить нам, что предложения у вас были, но вы не успели до них дойти (юрист принялся отчаянно кивать), то, во-первых, мы все уже их видели, и незачем, повторяю – совершенно незачем – зачитывать нам их с нейросуфлёра, а во-вторых, постарайтесь в следующий раз начинать с выводов. Настоятельно это рекомендую. Проблемы оставьте себе. Потому что это ваша внутренняя кухня. Извольте приносить нам на встречи решения. А не проблемы. И чем незаметнее будет ваша работа, тем она будет эффективнее. Ясно? Вижу, что ясно. Откопали проблему – нашли решение – сообщили. Всё. Дальше. Тестеры. Алексей.

Алексей, расцвеченный контрастно: с иссиня-бледным лицом, но пунцовыми ушами, встал. Оттянул ворот комбинезона. Надо думать, он отчаянно соображал, как бы так рассказать о рисках, чтобы это не выглядело жалобой. Шифу Ван с любопытством поглядывал на него.

– Мы протестировали все ключевые функции обновления, – хрипло сказал Алексей, и надолго закашлялся. – Все ключевые функции обновления ведут себя штатно во всех средах, масштабах и под нагрузками. У меня всё.

– Вот! – показал на Алексея шифу Ван. – Учитесь. Вот таким должен быть доклад каждого стрима перед запуском. Ясно? Нет, не нужно так болтать головой в разные стороны. Аккуратнее. Берегите свои шейные позвонки. Ладно. Времени у нас мало. Давайте работать, коллеги. Напомню, что по нормоплану накатывать обновление мы начнём завтра, в субботу, в два часа ночи. Если кто-то что-то не отрепортил, бросайте сообщения на общую доску, но без пустословия. К станкам! Алексей, задержись на пару минут.